— Полагаешь, мне хочется проводить время с тобой? — спросила она. — Я бы предпочла год в тюрьме, чем это странное соглашение.
Она поднялась и захромала вперед. За спиной послышался шорох, затем шаги, но девушка не обернулась — нельзя показывать врагу свои слезы.
Она не заплачет, черт возьми, нет!
Пройдя немного, она осознала, что заблудилась, все деревья казались одинаковыми. Мэдисон замедлила шаг и обернулась.
— Я не знаю, какой дорогой идти. — Девушка указала рукой на развилку.
— До сих пор твое рвение поражало, — сказал он и с иронией взглянул на ее ногу без обуви.
Она посмотрела на прореху в носке и поморщилась. На пальце вздулась и заныла мозоль.
— Я хорошо ориентируюсь, — пояснила она. — Но здесь все деревья одинаковые.
— Есть приметы, правда, трудноуловимые, — ответил он. — Нужен навык, чтобы различать их.
— Боюсь, у меня не было достаточно времени, чтобы бродить, как Маугли, по лесу.
— Да, — ответил он, его темные глаза не отрывались от ее лица. — А еще веселее, когда привозишь кого-нибудь поиграть с тобой вместе.
— Могу себе представить, как Елена Цоулис прыгает здесь в туфлях на высоких каблуках.
— Ну, уж лучше, чем совсем без туфель, — мягко парировал он.
Мэдисон заскрежетала зубами и заставила себя отвести глаза в сторону.
— По крайней мере, у меня осталось самоуважение.
— Твоя гордость делает тебе честь, — сказал он. — Я искренно ею восхищаюсь. Не многие женщины могут без истерик и унижений справиться с теми обстоятельствами, с которыми их сталкивает жизнь. И, пожалуйста, не думай, что общение со мной грозит тебе потерей самоуважения. Я не обижу тебя.
— Ты имеешь в виду, что не затащишь меня в постель. Ты же не будешь отрицать таких мыслей?
— Да, такая мысль приходила мне в голову.
От его взгляда у нее словно свет внутри зажегся, стало жарко, несмотря на холодную и мокрую одежду.
— Если ты честна сама с собой, тебе следует признать, что та же мысль хоть однажды посещала и тебя, — добавил он, пристально наблюдая за ней. — Признайся, Мэдисон, мне удалось соблазнить тебя?
Она бросила на мужчину испепеляющий взгляд.
— Меня может соблазнить шоколад, а ты лишь раздражаешь.
Он рассмеялся, отчего ей стало совсем плохо.
— Ты такая милая, когда злишься. — Деметриус с довольным видом разглядывал нахохлившуюся девушку.
— А почему бы мне не злиться? Я промокла и замерзла, а у тебя нет даже горячего душа в твоей развалюхе, о, простите, в логове!
— Я вскипячу на огне воду, и ты сможешь принять ванну, — предложил он.
— Смешно… — сухо вставила она, — но так случилось, что я не заметила ванны рядом с душем, разбитой раковиной и пятнистым зеркалом в твоей роскошной ванной комнате.