По тому, как дружно заржали присутствовавшие при их разговоре лейтенант и два сержанта, Курбатов понял, что в байке о запасном аэродроме скрывается какой-то подвох.
— Хотите сказать, что «запасным аэродромом» вы называете свой подпольный бордель?
Сеграйт и лейтенант удивленно переглянулись.
— Почти угадали.
— Где-то неподалеку появилась женская часть, женская казарма?
— Не станем утомлять, господин полковник. Неподалеку есть горная итальянская деревушка. Мужчин в ней почти не осталось, зато сохранилось несколько симпатичных девушек, вдов и женщин неопределенного возраста.
— Но в этой деревушке бывают еще и партизаны.
— Наведываются, причем довольно часто. Особенно зимой или когда в отряде появляются раненые и больные, за которыми нужно ухаживать. Однако нам известны дни, когда там никого не бывает. Или когда мы делаем вид, будто не догадываемся, что в деревне веселятся партизаны. Точно так же, как они не наведываются в местную «Таверну у мельницы», в которой приземляемся в это время, как на запасной аэродром.
— Старший лейтенант, тот, что из гестапо, тоже посвящен?
— Естественно. Партизаны появляются в деревне по четным числам, мы — по нечетным. Вот и вся тайна. Поэтому никогда не встречаемся и в стычки в этой деревушке не вступаем.
— Хорошо же вы здесь устроились, капитан.
— На войне как на войне. Если, конечно, считать, что на войне всегда должно быть так, как должно быть только на войне.
Курбатов иронично ухмыльнулся: этот философ-тыловик уже начинал нравиться ему.
— И что, итальянцы позволяют встречаться с их женщинами? Даже партизаны?
— Попробовал бы кто-нибудь запретить итальянской горянке встречаться с тем, с кем она пожелает. И потом, партизаны ведь понимают, что это плата за то, чтобы мы не трогали их семьи, большинство из которых нам известны.
— А я, наивный человек, привел сюда целый легион солдат в надежде помочь вам деблокировать аэродром и прилегающие к нему районы.
— И вовремя привели. К сожалению, кроме этой деревушки, из которой немало мужчин ушло в горы, ни на какой иной участок наше джентльменское соглашение не распространяется.
— Не сумели договориться?
— Собственно, мы и не вступали в переговоры с командованием партизан.
— Поскольку это категорически запрещено вашим командованием. Под угрозой предания военно-полевому суду. Ваши контакты происходят через самых милых посредников — ваших женщин. Все проблемы дипломатии решаете в постели.
— Вы прекрасный психолог, полковник.
— Элементарное знание жизни.
— Уверен, что выясняете все эти детали вовсе не для того, чтобы выложить их Скорцени или кому бы то ни было из службы безопасности или гестапо. — Курбатов заметил, как посуровело лицо капитана, как оно напряглось, и как плотно сжались его тонкие шершавые губы.