— На, получи задаток. Из собственного кармана даю…
— Значит, после этого… меня арестуют вместе с Жожо? А потом?
— Выпустят. Не бойся… Меня интересует Леруа. Если бы он хоть где-нибудь работал… для начала бы можно было уволить. Но с безработным что сделаешь?.. У него отнять нечего… А он-то всем и руководит… Организовал это переселение. А вчера… поднял всех на ноги на заводах… Да еще хватило наглости мутить рабочих на складе, под носом у американцев. Мы зацапали его велосипед, так он кого-то прислал заявить, что подаст жалобу, если не вернут. Я, конечно, велел отдать и сказал его посланцу: «Видите, мы можем договориться. В случае неприятностей заходите ко мне запросто… Служба-службой, но я не противник ваших убеждений». На прощанье он мне пожал руку… Несчастье, что их так много, а если бы с ними порознь… среди них есть такие дураки! Мы бы их скрутили… Ну как? Договорились? Завтра вечером… Так я рассчитываю на тебя, слышишь? Понял? Я тебе пришлю… все необходимое… ты знаешь, как пользоваться?
— Еще бы… научился в Сопротивлении… А дальше как будет? На этом все кончится? Да? Наверняка?
Комиссар вышел, даже не попрощавшись.
— Да, было Сопротивление, честная жизнь!.. — громко сказал Декуан. — Где оно, дорогое времечко! Много с тех пор воды утекло. Был я человеком, а теперь сволочью стал… Ты, небось, так про меня и думаешь?
— Неужели согласишься?
— Не знаю. Легко ли!.. А если отказаться?
— Куда уж тебе! Влип тогда, вот и не вылезешь!..
В ответ на упрек раздался звук пощечины, потом глухие удары. Повторилась всегдашняя история. Декуан бил жену, срывая на ней свою злобу, а может быть, и чувство стыда. Обычно дети начинали кричать, но на этот раз их не было слышно, хотя они, несомненно, проснулись, — должно быть, боялись даже плакать.
Все дальнейшее не интересовало стариков. К сожалению, крики были хорошо слышны. Андреани все не мог привыкнуть к таким сценам. Каждый раз ему хотелось заткнуть себе уши и убежать на край света. Как можно бить женщину, хотя бы и такую! С ума сойдешь от этих соседей! Была бы прежняя сила, кажется, на месте уложил бы мерзавца. Как можно истязать женщину, хотя бы и такую…
Стоя у перегородки, Андреани и Карлотта все время смотрели друг другу в глаза. Потом, выпрямившись, молча взялись за руки, не решаясь заговорить, а может быть, и не находя слов.
— Такие дела нельзя оставлять… — прошептал наконец Андреани.
Да, нельзя это оставлять. Хотя бы из чувства собственного достоинства… Они незнакомы с Анри, но достаточно знать Декуана, чтобы составилось совсем неплохое мнение об Анри. Если рабочие действительно не все одинаковы, то очень возможно, что именно этот Леруа из лучших. Но все же Андреани еще не решил, как ему поступить.