— Теоретически, как я понимаю, но практически — никогда.
Она с трудом отвела взгляд от губ Коула и вдруг почувствовала его ладонь на своем бедре.
— Ситуация простая: тебе досталось то, что нужно мне. Поэтому я предлагаю тебе сделку.
Мягко стелет, ничего не скажешь, подумала Глэдис. Значит, он решил пустить в ход свои чары.
Она решительно сбросила его руку и вскинула голову, глядя ему прямо в глаза.
— Нет. Это дом принадлежит мне и моему сыну! Мы не тронемся с места! — твердо заявила она.
Коул не отвел взгляда.
— Я уверен, что ты согласишься продать мне свою долю за хорошую цену, — почти пропел он. — Это откроет перед тобой такие возможности! Имея большие деньги, ты можешь уехать за границу и начать новую жизнь…
— Я не собираюсь покидать усадьбу, — возразила Глэдис.
В глазах Коула мелькнуло раздражение.
— Ты намерена остаться здесь во что бы то ни стало?
— Да! — решительно подтвердила она.
Снова повисло тяжелое молчание.
Коул внимательно изучал ее лицо. Этот интерес был чисто мужского свойства, и Глэдис внутренне сжалась. Взгляд его задержался на ее губах, и она мгновенно почувствовала, как набухает грудь и твердеют соски. Самое ужасное, что Коул тоже заметил эту реакцию. Понимающая улыбка скривила его губы, и Глэдис покраснела.
— Ты прекрасно понимаешь, что мы не можем жить в одном доме, — сказал он. — Это кончится тем, что мы попытаемся убить друг друга… или займемся любовью.
Глэдис потеряла дар речи.
Пожалуй, он прав, в отчаянии призналась она себе. Между ними то и дело словно пробегал электрический ток. Да, этот мужчина мой враг, но почему тогда я изнемогаю в ожидании его прикосновений?!
— Убийство? Возможно. Но постель — никогда! — сурово отчеканила она, но голос ее дрогнул и должный эффект от этого торжественного заявления был смазан.
Глаза Коула сверкнули.
— Возможно, ты права.
Однако выражение его лица недвусмысленно говорило о том, что он уверен в обратном.
Слова «займемся любовью» заставили Глэдис затрепетать, но она сжала зубы и сделала вид, что с ней ничего не происходит, принуждая себя сосредоточиться и выкинуть из головы ненужные мысли. Сейчас решалось ее будущее. Выход из ситуации напрашивался сам.
— Коул, — объявила она, — уехать придется тебе.
— Почему?
— Потому что только безжалостное чудовище способно выгнать беззащитную вдову с ребенком на улицу, — уверенно произнесла она и, довольная своей находчивостью, встала.
— Ты права… — задумчиво проговорил Коул. — Меня вовсе не привлекает эта роль.
Убирайся отсюда! — мысленно заклинала она.
— Пожалуй, мне стоит все хорошенько обдумать, — признался он, но когда Глэдис обернулась, не в силах скрыть торжества, добавил: — Однако я могу избавить эту беззащитную вдову с ребенком от нищеты. Я предложу до неприличия большую сумму в качестве выкупа за ее долю. Думаю, такая постановка вопроса легко превратит меня из безжалостного чудовища в благородного рыцаря. — И он испытующе взглянул на нее.