И в самом деле, в воде у входа в погреб покачивалось несколько трупов, но Ферзена среди них не было.
– Не знаю, – отозвался гигант. – Когда я подошел, тут было всего три человека, и я быстренько с ними разобрался! Идем!
– Если он нам попадется, – попросил Владимир, – оставь его мне, хорошо?
Он обыскал одного из убитых, забрал его пистолеты, порох и шпагу.
– Я сам не прочь прикончить этого щучьего сына, – парировал Балабуха. – Так что, Володя, пусть с ним разберется тот, кто заметит первым! Лады? Держи, Август!
И он бросил один из пистолетов Добраницкому.
– Это на всякий случай, – пояснил артиллерист.
Меж тем вода становилась все выше. Пора было уходить. По лестнице офицеры и их спутник поднялись на первый этаж, где им преградил дорогу Ферзен с четырьмя другими молодчиками. Глаза гусара горели сумасшедшим огнем.
– Куда спешим, господа?
– На ваши похороны! – ответил Владимир, делая первый выпад.
– Ой! – завопил Добраницкий, на которого кинулись сразу двое противников. – Господи, за что же мне такое счастье?
Он наставил на одного из врагов пистолет и нажал на спуск, но выстрела не последовало. Очевидно, порох был подмочен.
Балабуха меж тем разделался со своими противниками. Он схватил их обоих за шкирки, поднял в воздух и как следует ударил друг о друга, после чего бедняги потеряли сознание.
Противник Добраницкого ухмыльнулся и достал пистолет.
– А-а-а! – завопил Август, швыряя в него свое бесполезное оружие.
Брошенный пистолет описал дугу, стукнул супостата в лоб рукояткой, вздрогнул и выстрелил. Пуля, свистнув под ухом Августа, вошла точно в лоб второму его противнику.
– Вот это да! – пробормотал Август, не веря своему везению.
Шатаясь, первый противник сделал попытку все-таки прицелиться в него, но Балабуха как следует приложил соратника Ферзена кулаком, после чего тот рухнул на пол и более не шевелился.
Меж тем Владимир и Ферзен, стоя по колено в воде, продолжали сражаться на шпагах. Гусар держал клинок в левой руке, что представляло для его противника дополнительные трудности. Ловким приемом Гиацинтов сумел задеть соперника, но тот плашмя ударил клинком по воде, и в лицо молодому офицеру полетели холодные брызги. От неожиданности он отшатнулся, а гусар меж тем изловчился и полоснул его по предплечью.
– Владимир, – закричал Балабуха, – кончай его, и сматываемся! Сюда несется целая толпа с оружием! Быстрее, не то нам будет худо!
– Действительно! – пробормотал Добраницкий и, изловчившись, выскочил в окно.
– Извините, сударь, – сказал Владимир Ферзену, после чего провел обманный прием, поднырнул под клинок соперника и проткнул гусара насквозь. Тот сдавленно охнул, выронил шпагу и упал на одно колено, взметнув тучу брызг.