* * *
– Владимир!
– Владимир Сергеевич! – настойчиво тянули над его ухом чьи-то голоса.
– Драгун! Да ты что, сомлел?
– Какое сомлел, Антон? Ты что, не видишь – он ранен!
– Ранен? В плечо? Да это просто царапина, подумаешь – кожу содрало, эка невидаль! Драгун, черт тебя дери!
Владимир открыл глаза и увидел склонившиеся над ним встревоженные лица Балабухи и Добраницкого.
– Ну, слава богу! – воскликнул Август. – А то мы испугались! Ты такой бледный тут лежал!
Застонав, Владимир попытался сесть, но это удалось ему не сразу. Было уже совсем светло. Внезапно он вспомнил, что произошло этой ночью.
– Антон… – начал он несмело. – Что я пропустил? Что тут было?
– Ну что было, что было, – проворчал гигант, накладывая повязку ему на плечо. – Ну, напали на нас эти братцы-разбойнички, да, видно, я их хорошо пугнул, потому что они бежали так, что только пятки сверкали. Потом я битый час искал вот этого, – он кивнул на Добраницкого, – который забился в какую-то щель, а потом мы хватились, что тебя нет. Весь замок обошли, насилу тебя нашли. Ты тоже хорош! – напустился он на Августа. – «На дуэлях дрался, на дуэлях», а как до настоящей драки дошло, так сразу же в сторону! Храбрец!
– Я вовсе не испугался! – рассердился Август. – Просто…
Тут он запнулся и покраснел.
– Просто – что? А? – сощурился Балабуха.
– Просто я увидел привидение! – выпалил Добраницкий. – Я же сказал вам: я ничего не боюсь, кроме привидений!
– Ага, привидение он увидел, держи карман шире!
– Клянусь, Антон Григорьевич! Такая бледная женщина, со сверкающими глазами, и волосы такие…
– Черные, – закончил за него Гиацинтов. – Как змеи.
Август разинул рот. Балабуха недоверчиво обернулся к Владимиру:
– Постой-постой! Так ты что, тоже ее видел?
– Видел, – потупился молодой офицер.
– Ха! – хмыкнул гигант и помог ему подняться на ноги. – Ну, вот что я скажу вам, братцы. Пить надо меньше, иначе не то что привидения увидишь, а и чертей зеленых! Вот!
– По-моему, Антон Григорьевич… – насупился Август. Но Балабуха даже не дал ему закончить.
– Вот ты, Август, после четырех бутылок вчера ведь лыка не вязал. Верно?
– Ну положим, – неохотно согласился Добраницкий. – А с ним как быть? Он ведь почти ничего не пил!
Балабуха пожал плечами.
– Если человек к вину непривычен, то и от одного стакана можно потерять разум, – просто ответил он. – Впрочем, я вам не препятствую. Хотите верить в эти ваши привидения – на здоровье… Эй, Степан! Иди сюда!
– А наш кучер… его разве не убили? – спросил Владимир у Добраницкого.
– Какое там, оглушили только, – ответил за поляка Балабуха. – Ну как, Степан, обстоят дела с каретой?