– Но ведь Жаровкин написал под ковром перед смертью именно это слово, chemin, – напомнил Добраницкий. – Что-то оно все-таки должно значить!
– Может, он имел в виду не Дорогина, а обычную дорогу? – предположил артиллерист. – Мне кажется, надо осмотреть путь, который ведет в загородный особняк. Вдруг там остались какие-то следы?
Владимир покачал головой.
– Мы нашли место преступления через несколько недель после того, как Жаровкин был убит. К этому времени, если даже на дороге что-то и было, все следы наверняка уже затоптали… Но ты прав, Антон Григорьич, попробовать можно.
Целый день они осматривали дорогу, но ничего не обнаружили, кроме недавних следов колес какой-то кареты, и решили на всякий случай нанести визит в тот самый дом, за которым из «Венской услады» наблюдал Жаровкин. Условились, что Добраницкий будет говорить со старухой ключницей и постарается ее умаслить. Однако, когда трое друзей прибыли на место, их ждал сюрприз. Оказалось, что особняк недавно был продан новым хозяевам, а старуха куда-то уехала. Что же до прежней хозяйки, графини Рихтер, то ходили слухи, что она серьезно больна и поправляет здоровье где-то на юге.
– Все один к одному, – ворчал Владимир, возвращаясь в посольство. – Жаровкин следил за домом графини, его убили в другом ее доме, графиня бесследно исчезла, первый дом немедленно продали, а второй стоит необитаемый.
– Жаровкин искал предателя, – напомнил Балабуха. – Может, предатель был как-то связан с графиней? Что вообще за человек эта дама?
– Не знаю, – признался Владимир.
– Наверняка в местном обществе о ней все знают, – встрял в разговор Добраницкий. – Быть такого не может, чтобы она жила в Вене и местные жители не выяснили во всех подробностях, что она пьет по утрам, кого принимает, как обращается со своей горничной и сколько лошадей у нее в конюшне.
– Да, но в местное общество мы не вхожи, – заметил Владимир. – Хотя… Ты знаешь, Август, а ведь это удачная мысль!
Он вспомнил, что этим утром Николай Богданович Берг принес ему и его товарищам приглашения на бал у саксонского посланника. Таких приглашений, по самым разным поводам, у Владимира уже набралась целая пачка, но он не спешил ими воспользоваться, потому что не видел смысла в том, чтобы порхать по балам, когда надо было работать. Теперь же он взглянул на эту проблему с совершенно другой стороны. Берг сказал… позвольте-ка… Ну да, что на бал у саксонца приглашается весь дипломатический корпус. (Не бедные письмоводители, разумеется, но все, кто хоть что-нибудь да значат в дипломатическом мире.) А еще там ожидается венская знать. А еще… а еще, если им повезет, они могут в ничего не значащем разговоре выудить те сведения, которые им позарез нужны. В непринужденной обстановке языки развязываются быстро.