Глава двадцать пятая ОБОРОТЕНЬ
31 августа 1999 года
Дорогой Сереженька!
Как давно я тебе не писала! Как давно с тобой не разговаривала. Ты, наверное, думаешь, что я тебя потихоньку забываю. Это не так. Просто суета, множество всяких дел, хлопоты, хлопоты... И никак не сесть за дневник.
Вот и пролетело лето. Второе лето без тебя. Наши материальные дела не так уж плохи: в августе я и мальчишки съездили в Крым, в Коктебель. Я водила их по нашим местам, рассказывала о наших походах, пела наши песни. Митька немного успокоился...
С ним что-то произошло, Сережа. Не знаю, что именно. Вообще ничего не понимаю. Весь учебный год, который начинался для него так тяжело, шел по восходящей. Он все лучше и лучше учился, все увереннее себя чувствовал. Максимыч столько тепла, души, времени отдает детям — это просто удивительно! И особенно он привязался к Митьке, что как раз не удивительно — он ведь у нас замечательный мальчик. И Митька полюбил его, как отца. Как тебя, Сережа! Санечка изначально меньше переживал твой уход... А вот Митька — очень. На разрыв сердца. Я очень радовалась, что рана, связанная с утратой, потихоньку затягивается в его сердечке. Он хорошо закончил десятый класс. В июле ушел с классом в поход. И не рядовым членом экспедиции, а финансовым директором! Может, это первый шаг к будущей карьере олигарха? Смеюсь. Какой из Митьки олигарх? Последнюю копейку отдаст...
В общем, они уехали на Алтай. Почти на целый месяц. Мама с Санечкой были на даче. Я вкалывала на трех работах. Лето — самое время зарабатывать деньги. Все было хорошо.
Но Митька вернулся из похода такой непоправимо несчастный, такой... как в воду опущенный. И я ничего не могла от него добиться. Как ему нужен был в этот момент мужской разговор! Но тебя с нами нет. Может быть, он безответно влюбился? Первая любовь, да еще несчастная — это очень сильное переживание. Сколько я ни пыталась разговорить его — безуспешно. Он уходит в себя, как улитка в раковину. В Крыму чуть-чуть оттаял, отошел. А сегодня вечером, когда я повесила на плечики отглаженные костюмы — ему и Санечке, он опять помрачнел. Мама привезла с дачи два шикарных букета. И вдруг Митька заявляет, что цветы в школу не понесет. Уперся бараном, ушел в комнату, погасил свет. Прямо дурной какой-то...
Придется самой дарить цветы Юрию Максимовичу. Знаешь, Сережка, он мне нравится. Просто как учитель... Ну и вообще...
Вечером первого сентября Марина накрывала праздничный стол. Санечка болтался под ногами и мешал готовить, с упоением рассказывая о встрече с одноклассниками.