Бенкендорф доложил императору соображения фон Фока со своими комментариями.
— Я полагаю, ваше величество, что пора приступить к тщательной проработке проекта.
— Это и от тебя зависит, мой дорогой Бенкендорф, — ответил император. — Как только траурные церемонии окончатся, я готов вновь рассмотреть бумаги, в которых, надеюсь, ты учел замечания.
В Чесменском дворце гроб с телом простоял несколько дней. Один из сопровождающих погребальные дроги офицеров сообщил Бенкендорфу, как встречали тело государя по пути в Петербург. Бенкендорф подивился народной фантазии и еще раз убедился в справедливости речей фон Фока. Говорили, что тело государя почернело, что оно обезглавлено, что в закрытом гробу лежит вовсе не государь, а кто-то другой, государь же уплыл в лодке по Черному морю неведомо куда и что он жив. В корчмах Малороссии на ухо пересказывали, что государя намеренно лишили жизни, так как он обещал дать свободу крепостным, отделил Польшу от России и каждому желающему выдаст по шесть десятин пахотной земли.
Как только гроб подвезли к дворцу, новый император спустился с лошади, подошел к гробу и бросился на его крышку. Решено было везти в Казанский собор по особенному церемониалу. На первой неделе Великого поста и повезли, а на второй неделе — постановили доставить в Петропавловский собор. День выдался морозный, пасмурный, с ветром и снегом. Из Казанского до Петропавловки путь не близкий. Церемониал погребения заимствовал из Германии Петр Великий. Но там климат иной. Линейные унтер-офицеры гвардейских полков стояли навытяжку по пути следования. Мундиры в обтяжку, белые панталоны, на голове треуголки. Дистанция соблюдалась строго.
Вскоре после начала движения поднялась сильная метель. Вмиг облепило все и всех, и картина приняла сказочный характер. Мраморные статуи, казалось, безмолвно провожают покойного императора. Государь и многочисленная свита шли за гробом в длинных черных плащах, отяжелевших от пушистых хлопьев. Черные шляпы с распущенными полями и обвисшими плюмажами будто символизировали охватившую людей скорбь. Медленно выступали боевой и траурный кони, украшенные богатой сбруей. За ними шествовали рыцари Веселого и Печального образа. Первый рыцарь — в светлых блестящих доспехах. Снег к латам не прилипал. Рыцарь Печального образа шагал в черных доспехах с опущенным забралом. Огромных размеров меч тоже был опущен вниз. Рыцари ступали мерно и тяжело. Великий князь Михаил несколько отставал от императора. А позади в первых рядах двигались те, кто окружал нового государя на Сенатской.