— Можно подумать, что я просил командования каким-нибудь отрядом, корпусом или по крайней мере дивизией в действующей армии!
Жуковский его успокоил. Он и сам подумывал отправиться на юг.
В конце апреля император Николай Павлович в сопровождении принца Оранского, Бенкендорфа, Адлерберга и врача выехал из столицы. В Витебске он распрощался с принцем и взял Бенкендорфа в свою коляску. Отныне не менее десяти лет они будут путешествовать по России и Европе в одной коляске. Бенкендорф нравился императору. Он не раздражал его физически, и их привычки, поведение, мельчайшие штрихи, столь важные в повседневной жизни, вполне совмещались. Двое мужчин в одной коляске — сложная проблема совместимости характеров, даже если один стоит неизмеримо выше другого. Император не имел в виду использовать спутника ни в качестве денщика, ни в качестве адъютанта. Он обращался с ним как с равным, более того, всегда подчеркивал братские чувства, какие испытывает к Бенкендорфу. Что мог предложить Бенкендорф взамен, кроме верности?
Под Браиловом войсками командовал великий князь Михаил, с которым у государя было много хлопот. Гвардия роптала, недовольная поведением великого князя. Бенкендорф по просьбе государя пытался усовестить его, как прежде Кочубей и Васильчиков, и, быть может, навсегда с ним поссорился. Но под Браиловом великий князь вел себя как ни в чем не бывало. Он готовил войска к решительному приступу. Сделав смотр, император выехал в Бендеры, где его ждала императрица Александра Федоровна. После короткого свидания небольшой отряд взял направление на Одессу, где их встречал граф Воронцов. Возбужденные толпы приветствовали государя по пути следования. У дворца Воронцова императрица вызвала восторженные возгласы собравшихся жителей.
— Да здравствует императрица! — кричали одесситы.
Знаки почтения они оказывали и Воронцову. В городе графа боготворили. Он пользовался не меньшим расположением, чем дюк де Ришелье.
Из Одессы дорога лежала на Измаил. Ознакомившись детально с обстановкой, государь сделал первые распоряжения к осаде Варны. Чудилось: когда русские войска возьмут Варну, восточный вопрос будет решен окончательно и будущее империи обеспечено неприкосновенностью границ. Варна пала через несколько недель, но обстоятельства не позволили ощутить сладость победы.
Скакали во весь опор, выслав вперед фельдъегеря для приготовления лошадей. Ночи — хоть глаз выколи. Тьма египетская — и факелами не разогнать. Щедрые и холодные осенние дожди превращали дороги в сплошное месиво. Да, несчастье России — в дорогах. В Петербурге намеревались появиться неожиданно и незамеченными, однако кавалергарды, посланные с турецкими знаменами, взятыми под Варной, узнали, окружили коляску и едва не выпрягли лошадей, чтобы катить дальше к дворцу на руках.