— Ничуть, Просто подумала, можно ли вам подвергать себя таким нагрузкам.
Она, разумейся, слегка кривила душой. С каждой минутой, проведенной в обществе этого человека, Вивиан все глубже и глубже увязала в трясине безнадежной, неразделенной любви. Недаром же говорят: коготок увяз, всей птичке пропасть. С другой стороны, она и впрямь беспокоилась о его здоровье.
— Ничто так не расслабляет и не придает сил, как хорошая прогулка, — заверил ее Лоренцо, протягивая руку, чтобы помочь выбраться из машины.
Едва молодые люди вошли, навстречу им, сияя улыбкой, бросился хозяин. Он явно давно и хорошо шал Лоренцо и обрушил на него целый поток итальянских фраз, сопровождаемых темпераментной жестикуляцией.
Пока мужчины разговаривали, хозяйка принесла Вивиан холодного лимонада — самого освежающего напитка в жаркий день. Когда гостья допила, ее с поклонами проводили в удивительно милую и опрятную комнату с двумя кроватями, обставленную в сельском стиле. На тумбочке, однако, стоял телефон — дань современности.
Через минуту туда же вошел Лоренцо со всеми вещами.
— Вышла небольшая накладка, — с улыбкой развел он руками, поставив вещи на пол. — Вылетая из Флоренции, я заказал две комнаты… но нам досталась только одна. Оказывается, сегодня женится племянник хозяев, празднуют здесь, так что намечается большой сбор гостей.
— А венчаться будут в этой самой церквушке? — восторженно спросила девушка.
Он кивнул.
— Гости пробудут тут всю ночь, так что вообще-то гостиница закрыта. Для нас просто сделали исключение. Не расстраивайтесь, что комната только одна. Что-нибудь придумаем.
Лоренцо вышел, а Вивиан так и осталась стоять посреди комнаты, окаменев от боли.
В подобных обстоятельствах любой другой мужчина попробовал бы воспользоваться ситуацией. Любой — но не Лоренцо. Тогда, после несчастного случая, он просил ее остаться, побыть с ним. Теперь, после выздоровления, ему и в голову не пришло предложить ей спать в одной комнате.
А кто виноват? Она сама. Можно ли вообразить существо менее сексуальное и влекущее, чем та грымза, в которую она себя превратила?
Девушка печально погляделась в зеркало. Да с этакой невзрачной старой девой можно работать. С ней можно даже дружить. Но заниматься любовью с ней нельзя. Немыслимо.
В старших классах Вивиан порой ходила на свидания. Но некий итальянец уже в те далекие времена безраздельно властвовал в ее сердце, так что дальше нескольких неумелых поцелуев дело не зашло.
И вот теперь она ничего так не хотела, как близости с любимым. Какое, должно быть, блаженство — лежать в его объятиях! Но, увы, ей этого блаженства никогда не познать. Он этого не допустит.