— С Днем Рождения, Алекс! — радостно приветствовал меня приятель.
— Спасибо, Тим. Ты первый, кто поздравил меня с ежегодно повторяющимся событием, — улыбнулась я.
— Значит, я буду первым, кто подарит тебе подарок, — засиял парень и протянул мне небольшую яркую коробочку, украшенную красным бантом.
— Как мило, — я, правда, не ожидала получить подарок.
— Открой, — попросил Тим.
В коробочке оказался сувенирный шар: замок припорошенный белым снегом, а если встряхнуть, то поднимается настоящая метель.
— Тебе не нравиться? — огорчился парень.
Ну как я ему объясню, что этот чудесный сувенир — горькое напоминание моего сна? Замок — миниатюрная копия Хелдвелл, а блестящие снежинки — ужасная серебряная пыль, разъедающая любимое лицо.
— Нет, что ты! Очаровательная вещица, — я постаралась исправить нелепую ситуацию.
— Алекс, у тебя слезы, — нахмурился Тим.
— Прости. Замок напомнил мне… Он прекрасен, — мне ничего не оставалось, как благодарно обнять паренька.
Тим больше не задавал вопросов относительно моей странной реакции, он был в восторге от объятий и благодарного поцелуя в щечку. Пробежка по парку обычно не занимала больше часа, но сегодня мы встретили знакомого Тима, который выгуливал с десяток собак, одна из которых была хорошо мне знакома. Мика — белоснежная пуделиха, любимица нашей престарелой соседки Дорис Мопс. Это пушистое чудо природы каждый раз пачкает мне одежду, но компенсирует свое поведение огромным положительным зарядом энергии. Сегодняшняя встреча не была исключением. На моих штанах чуть выше колен красовались два мокро-грязных отпечатка лап, а на лице довольная улыбка. Погоняв с пуделихой по поляне, я сама была готова вывалить на бок язык.
— Фу, Алекс, от тебя воняет как от мокрой псины, — скривилась Милли, и брезгливо отодвинулась на противоположный край кухонного стола.
— Прости, я умираю от жажды, — пропыхтела я и, сделав пару глотков воды, понеслась наверх.
Прохладный душ, немного косметики, новые голубые джинсы и персиковый свитерок превратили меня в очаровательную девушку конца первого десятилетия двадцать первого века.
— Всем доброе утро, — просияла я, стоя в дверях кухни.
— Чай или молоко? — с улыбкой поинтересовалась Анжелика.
— Чай, — недоумевая, ответила я.
Почему же никто меня не поздравляет?
— Тосты или яичницу? — в тон тетушки спросила кузина.
— Яичницу, — в полной растерянности ответила я.
Может они забыли? Как такое вообще возможно? Еще вчера мы с Милли обсуждали план мероприятий на сегодняшний вечер, а Анжелика попросила управиться с походами по клубам до часу ночи. Ничего не понимаю.