— Где она?
Он отправится к ней, проверит как она, придумает, как защитить от новых нападений Ловцов, а затем он… оставит ее. Не позволит себе задержаться, даже не заговорит с девушкой. Но он должен увидеть ее, должен удостовериться, что она жива и здорова.
После этого он найдет и жестоко расправится с другим ответственным за ее боль Ловцом. Сломанный нос — малая плата для утоления его неистовой жажды мести.
Люциен не ответил ему.
— Мы едем в Рим менее чем через неделю, чтобы снова обыскать храм. Нам необходимы эти артефакты.
Так не эту ли карту они решили разыграть?
— Знаю.
— Я хочу, чтобы Аэрон оказался здесь еще до нашего отъезда.
— Значит, ты хочешь подвергнуть опасности всю крепость. Ты хочешь наплевать на Аэроновы желания, чтобы удовлетворить свои собственные.
— Он — один из нас. Сейчас мы нужны ему как никогда.
Рейес прошагал мимо Люциена и покинул комнату.
С тех пор как сюда переехали Анья и Эшлин, старая крепость превратилась в уютное жилище. Цветы наполняли разноцветные вазы. Стены были увешаны украденными Аньей произведениями искусства, по большей части изображающими обнаженных мужчин — она обладала извращенным чувством юмора, мебель также подверглась обновлению.
Небрежно подобранные диваны вылетели прочь — их место занял плюш и кожа. Замысловато изогнутые и полированные комоды, резные скамьи и кресла с подушками наполнили комнаты и украсили коридоры. Поначалу он с подозрением относился к женщинам. Теперь же он не знал, что было бы с ним без них. Они стали якорем посреди бушующего шторма.
Его ботинки отбивали каждый шаг по ступеням. Он преодолел пролет третьего этажа — и внезапно остановился. С решительным видом Люциен ждал его у двери спальни.
Стоило демону Смерти лишь подумать о месте, и он мог мгновенно перенестись туда.
— Я не отступлюсь, — заверил его Люциен. — Это бы порадовало тебя. Я не отступлюсь, как бы дело не повернулось, и знай, что я борюсь за твою жизнь.
Хмурясь, Рейс двинулся с места. Плечом оттолкнул Люциена и открыл дверь в свою спальню. Направился к своей любимой коллекции оружия.
— Остальные думают так же и сердиты твоим нежеланием говорить об Аэроне. Я выпросил пару дней, чтобы вправить тебе мозги. После этого…
После этого они припрут его к стенке. С их точки зрения он выбрал Данику вместо Аэрона, а воин не мог предпочесть женщину. Никогда. Рейес не указывал на то, что Мэддокс выбрал Эшлин, а Люциен — Анью. Он не указывал — опять же — что Аэрон предпочел смерть тому существу, в которое он превращался, и не будет рад своему возвращению в крепость. Из этого добра не выйдет.