— Ты укусил меня, — в голосе создания звучало обвинение. Обвинение и боль. Слезы наполнили его красные глаза.
— У тебя желчный вкус, ты отвратительный червь.
— Но… но… ты пустил мне кровь, — Легион потер шею, сквозь покрытые чешуей пальцы просачивалась черная кровь. — Ты же обещщщал не делать этого.
— Я пообещал не бить тебя, — неужели на извращенном языке демона эти слова …имели схожее звучание? Наверняка так и есть. Удивление затмило постоянную злобу и жажду смерти. — Я… — Что? Ты уже сожалеешь о сделанном? — Я думал, что так играют в эту игру.
— Ты думал неправильно, — Легион потянул носом и отвернулся. Он — Аэрон понял, что более не называет его про себя «создание» — прошагал в угол и, надувшись, уткнулся лицом в камни.
Боги милостивые. И как я попал в такую нелепую ситуацию?
«Миньоны, ну прям как дети малые», — прорычал демон Гнева, как будто сам он очень отличался от них.
— Я не знал правил, — сказал Аэрон, удивляясь тому, что в данный момент он размышлял гораздо адекватней, чем в последние месяцы, и не мог понять причины.
Легион глянул через плечо. Чешуйки его поблескивали как рубины в красном свечении демонических радужек Аэроновых глаз. Разве ранее его чешуя не была зеленой?
— Если мы хотим быть друзззьями, ты должен пообещщщать, что большшше не укусссишь меня. И не обидишшшь.
Друзья?
— Легион, я не хотел обидеть тебя, но…
— Видишшшь! — снова улыбаясь, маленький демон обернулся и захлопал в ладоши. — Ты больше не хочешшшь обижжжать меня. Мы ужжже друзья. Что жжже нам делать, что жжже нам делать? Хочччешь поиграть в другую игру?
Склонив голову на бок, Аэрон задумчиво осмотрел своего нового… друга.
— Я знаю, в какую игру мы можем сыграть.
— О, в какую? Какую? — хлопающие ладоши задвигались еще неистовей. — Моя хочет играть. Что ззза игра? Моя на этот раззз выиграет, я точччно знаю!
— Она называется «сломай оковы».
Парис, развалясь, лежал рядом со смертной женщиной на кровати гостиничного номера. Он был в этой комнате множество раз. Огромный матрас, белые стены, украшенные классическими картинами. Черный стол, золоченая лампа. Номер четырнадцатый в отеле «Зара». Но каждый раз он приводил сюда новую женщину.
Он не знал имени своей партнерши, да и не хотел его узнавать. Она была туристкой, и он больше никогда ее не увидит.
Он больше никогда не встречался со своими подружками по постели.
Обычно он уходил сразу же после секса. Промедление вызывало чувства, а поскольку он не мог переспать с женщиной дважды, чувства стали бы помехой.
Однако сегодня он остался. Сейчас женщина сладко посапывала у него под боком. Его же разум не знал покоя, тело было напряжено, но он не желал идти домой. У Мэддокса есть Эшлин, у Люциена Анья, а теперь Рейес заполучил Данику. Когда он видел их вместе, то тут же вспоминал женщину, которую он желал — женщину, которую он убил.