По аудитории проходит волна — шепот, удивление, отторжение.
— Да, да. После того, что было утром, вы думаете, что я… провокатор. И что, возможно, Моран не так уж и ошибся, и не такой уж параноик, — улыбается гость. — Нет. Вам нужна хорошая, добротная жалоба на Морана лично, демонстрирующая, что здесь — здоровая обстановка… ну, насколько возможно, и здоровые люди. Которые умеют отличать белое от черного, но не считали возможным подрывать репутацию альма матер и почтенного ректора, пока это не сделал… самозванец.
— Хм… самозванец? Вообще-то, насколько я помню, господин Моран был назначен Комитетом по военному образованию и совершенно легально… Вы хотите сказать, что он вовсе не Моран? Может, он и в Индии, и на Кубе не был… и не снайпер?
— Моран он, Моран… — смеется Васкес. — Скажите, вы хартию университета читали? Читали, конечно. А вот тот документ, на который хартия ссылается как на основу? Нет?
— Он стандартный.
В комнате резко падает температура. Ребята начинают злиться. Это все-таки азы.
— Он стандартный… для всех городов Ганзейского союза, пожелавших завести у себя универсальное учебное заведение, а не просто нескольких отдельных школ грамматики, навигации — и так далее. И в стандартном этом документе, образца 1271 года, жутким шрифтом написано, что ректор университета на свою должность избирается.
Щелкают клавиши, детишки проверяют информацию на лету. Кто-то проверяет, а кто-то кормит университетскую сеть параллельными безобидными запросами, чтобы скрыть от возможных наблюдателей предмет интереса.
— Из-би-ра-ется, — со вкусом повторяет Васкес. — Студентами. Пожизненно — или пока может отправлять свои обязанности, что уж раньше случится. А если ректор временно недееспособен, то замещает его помощник, в течение трех лет, а потом все-таки назначают новые выборы. А ежели порядок этот будет нарушен, то обе стороны имеют право обратиться к магистрату города, а не захотят — так прямо в Любек, к руководству союза.
Левинсон за монитором икает и скребет ногтем по колесику зажигалки, издавая скверный звук. По ту сторону монитора студсовет медленно и не особо плавно проваливается в вырытый для них подкоп. Всем неуд с минусом. Ректор… ректор у нас если не в коме, то около того, восемьдесят семь и четвертый инсульт, а не сменяют его из уважения и потом — зачем? Все идет хорошо, и претендент на должность один, нынешний и.о. — вот только научных заслуг у него постыдно мало для этой должности. Одни административно-хозяйственные. Личный выбор тарелок для студенческого кафе за статью не засчитают, хоть ты тресни, даже если докажут, что один вид этих тарелок стимулирует аппетит и плодотворные дискуссии… что не так уж далеко от истины.