У неё были изящные руки с тонкими длинными пальцами. Очень красивые по сравнению с остальным немного нескладным ассиметричным телом. Они плавно двигались над холстом, словно свершая сложный и непонятный танец, полный внутреннего экстаза, столь свойственного самой художнице.
Азу рисовала его углём, и это было очень возбуждающе.
Рен остался у неё на всю ночь, но они так и не стали настоящими любовниками. Был секс, короткий и бурный по - пьяни, но видимо для настоящего чувства они были слишком разные. Наутро оба смотрели друг на друга с неловкостью и смущением, столь свойственные людям, перед тем как разбежаться в разные стороны.
Тем не менее, Рен вернулся днём, а затем позвонил и пригласил художницу на кофе. Они шлялись по улицам и болтали ни о чём, испытывая удивительную лёгкость и свободу в обращении друг с другом.
- Что бы стать хорошими друзьями, иногда необходимо переспать. Точно тебе говорю! - Не раз повторяла Азуми, комментируя тот факт, что они так неожиданно тесно сошлись. У Рена имелось собственное объяснение, впрочем, он никогда не задавался вопросом: Почему именно Азу?
Что - то связало их вместе и он часто приходил в мастерскую Азуми или в её скромную квартирку на Д - авеню. Не раз он встречал у неё разных мужчин и женщин. Некоторые, по словам Азу были её натурщиками и партнёрами, такими же неприкаянными художниками, как и она сама. Азу мечтала устроить выставку, и иногда её работы красовались на улицах и в витринах магазинов. Но это приносило немного денег, так же, как и подработка, портретами на заказ.
Впрочем, Рен тоже не мог похвастать доходами. По вечерам он работал официантом в баре. С учётом чаевых, это позволяло вполне сносно сводить концы с концами, оплачивать аренду и временами позволять себе потратиться.
Он снимал двухкомнатную квартиру в Т - м квартале.
По ночам работал, днём учился в универе. Халтурил лаборантом на кафедре, а вечерами подвизался разносчиком и курьером.
У Аллена болела мать. Деньги регулярно утекали, покрывая внушительные больничные счета с множеством нулей, без страховки, начисляемых, словно из воздуха.
Но два месяца назад, она умерла и вот, молодой человек неожиданно оказался предоставленным сам себе.
Для него это было непривычно. Остаться совершенно одному в этом большом и шумном городе, куда они переехали в поисках лучшей доли, как это часто случается в разведённых семьях, при попытке начать жить с нуля. Правда, отца Рен не знал. Сколько он себя помнил, они вечно кочевали с места на место, жили в трейлере на окраине пригорода. Он менял школы одну за другой не успевая обрести друзей, и обрасти связями, как они снова срывались и переезжали. Мать говорила, что разведена, но на тот момент Рен был слишком мал, что бы понимать истинное положение вещей и совершенно не помнил, что бы у них водился дом, собака, и все те мечтательные рассказы матери, которыми она кормила его вместо завтрака, собираясь на работу, а Рена закидывая в школу.