— Здание суда, — сказал кто-то из несчастных. — Надо же, даже судить будут…
Куликов понял прозвучавший сарказм. Суд в военное время, то бишь трибунал, дело чисто формальное, приговор уже давно всем вынесли, просто создают видимость демократической законности. Ну и потом, раз есть суды, судьи значит нужно соблюсти все процедуры, тем более если для всей этой показухи есть время. А оно по всей видимости еще есть.
Спустя какое-то время арестованных стали уводить по одному, примерно каждые пять минут, значит судебный процесс особо не затягивался. А может судей несколько. Но Вадим считал что верно первое предположение.
Наступила очередь Вадима. Двое военных полицейских отконвоировали его в зал суда и заперли как зверя в клетку, даже наручники не сняв. И правильно, зачем лишняя морока, если их через несколько минут снова одевать?
В зале естественно не было никаких присяжных и заседателей. Как отсутствовала защита. Имелся лишь государственный обвинитель и судья, даже без пары помощников по бокам.
Военный судья – полковник, кивнул обвинителю и тот даже не встав, монотонно зачитал:
— Куликов Вадим, вы обвиняетесь по статье 338 Уголовного Кодекса Российской Федерации, то есть в попытке дезертирства путем подкупа должностного лица с целью получения подложных документов. Пойманы с поличным, процесс дачи взятки зафиксирован камерами видеонаблюдения. Вам есть, что сказать в свое оправдание?
Куликов только сплюнул. Ну что тут можно сказать?! За плевок он правда заработал хмурый взгляд от конвоира с немым обещанием наказания за столь непочтительное отношение к трибуналу.
— Ясно, — сказал уже судья, даже не поморщившись от плевка на пол, и приговорил: – Обвиняемый старшина Куликов Вадим, вы в период военного времени решением полевого суда за попытку дезертирства лишаетесь звания, всех наград и приговариваетесь к трем годам дисциплинарного батальона. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Следующего…
У Вадима помутнело в глазах и он едва удержался на враз ослабевших ногах.
Три года… Столько война не продлится и уж, конечно, в штрафбате, так долго не живут.
Да именно в штрафбате, потому как дисциплинарные батальоны давно уже никто по-другому не называл. И задачи на этой войне они выполняли точно такие же как сто лет тому назад их предшественники.
Не успели вытолкать за дверь Вадима, как в зал суда вталкивали очередного подсудимого.
* * *
После суда всех осужденных на том же самом автозаке повезли на восток.
— Кажись все… на фронт почапали… — буркнул кто-то.
— А то… на фронте свежее пушечное мясо срочно требуется, — согласился еще один штрафник.