— Трой! — окликнула я его. — Почему ты уходишь? Ведь еще совсем не поздно, и я совершенно не устала!
— Потому что ты молода и полна сил и надежд на будущее, которые я вряд ли смогу с тобой разделить. Еще раз доброй тебе ночи, Хевен.
— Спасибо за то, что пришел на выпускное собрание, — срывающимся голосом крикнула я, дрожа от незаслуженной обиды.
— Рад был хоть как-то помочь тебе, — не оборачиваясь, ответил он и исчез в темноте.
Звезды погасли, небо затянули черные тучи, и капля дождя упала мне на кончик носа. Я присела на холодную каменную скамейку, одна среди ночи, в пустом розовом саду, не обращая внимания на дождь, тихо капающий мне на голову и мое лучшее платье. Ну и пусть, пусть! И вовсе мне не нужен никакой Трой, и Логан мне тоже не нужен! Я все преодолею и добьюсь всего сама! Всего добьюсь сама!
Мне было уже восемнадцать лет, и Логан, казалось, навсегда ушел из моей жизни. Мое сердце страстно жаждало любви, и я чувствовала, что без нее мне не выжить. Ну почему не я, Трой? Почему?
В пустынном темном саду окончание средней школы уже не казалось мне, дрожащей с головы до пят от озноба и обиды, каким-то выдающимся достижением. Это был всего лишь один шаг в нужном направлении, мне еще предстояло проявить себя в колледже и завоевать любовь мужчины. Я взглянула на то, во что превратилось мое белое платье, и горько усмехнулась: в Уиннерроу ни одна женщина и мечтать о таком не могла!
Жалость — это все, что испытывали ко мне мужчины! Всего только жалость! Кэл пожалел меня — и разрушил все мои надежды на счастье с Логаном. А Логан хотел осчастливить меня своими жалкими подачками, проникнувшись состраданием к деревенской нищенке, несчастной и бесправной. Стоило мне только перестать быть жалкой и бесправной, как его филантропические порывы тотчас же словно испарились. А Троя я вообще не могла понять! Ведь я уже не раз замечала в его темных глазах нечто большее, чем дружеское расположение. Или мне это только казалось?
Что же отталкивало от меня мужчин, несмотря на всю мою красоту, которой я любовалась, глядя в зеркало?
Я все больше становилась похожа на свою покойную мать и Джиллиан. Ах, если бы только не мои волосы, эти предательские темные волосы, выдающие во мне кровь индейца Кастила!
В один из июньских вечеров, еще до возвращения Джиллиан и Тони из Лондона, я услышала, что в музыкальной гостиной кто-то бегло играет на рояле мелодии Шопена. Эту музыку я раньше слышала только на музыкальных вечерах, которые устраивала по пятницам мисс Дил. Мелодия всегда захватывала меня и приводила в трепетный восторг своим романтическим настроем, и, охваченная им, я не смогла удержаться и сбежала вниз по лестнице. За концертным роялем сидел Трой. Его длинные, тонкие пальцы порхали по клавишам с такой легкостью и уверенностью, что я невольно удивилась, почему он скрывает от мира свой очевидный талант.