— Ее шляпа! Она ее очень любит! Мистер Пфайфер рассказал мне одну сцену, невольным свидетелем которой он стал. Это был спор между ней и покойным мистером Говардом. Он посмеялся над этой шляпой, сказал, что ее пора было выкинуть. Энджи даже заплакала от злости.
— Я начинаю думать, что у мистера Пфайфера есть только одна тема разговоров — моя жена.
Гарднер поднял брови:
— Знаете, когда она приезжает, все здесь наполняется ею. Она деятельная и любезная, а дело, которое она хочет совершить, такое важное!..
Я произнес лицемерно:
— О, да, ее дело…
— Ее фонд, — сказал Гарднер, — поможет Кении стать пилотным государством, еще можно спасти жизнь животных, всю фауну… и леса тоже. Пойдемте выпьем шерри в конторе…
— С большим удовольствием, но завтра. Теперь мне надо вернуться к ожидающему меня такси, я должен возвратиться в отель.
Выйдя из машины, я почувствовал себя неуверенно. Я никогда не мог позволить себе душевных переживаний, но теперь я был потрясен и постарался как можно скорее уйти из гаража.
Я помог закрыть створки двери, прогнившие от влаги. Вешая на место замок, Гарднер спросил:
— А Джеймс… Она говорила вам о Джеймсе?
— Она рассказывала мне столько историй…
Я не знал, кого он имел в виду. Солнце палило нещадно. Выйдя из полумрака гаража, я был ослеплен его лучами.
— Она не могла вскользь упоминать о Джеймсе. Только не вскользь.
— Объясните.
— Вы ничего не заметили в Энджи?
— Нет.
— Даете слово…
— Само собой разумеется…
Ему наконец удалось просунуть скобу навесного замка в ржавые кольца.
— Джеймс был одним из инструкторов по виндсерфингу в отеле «Дайане Риф». Он давал Энджи частные уроки. Напротив коттеджей очень сильное течение, а барьерный риф уже, чем в других местах. В день драмы доктор Говард сказал Энджи, что она слишком взволнована, возбуждена и, соответственно, не контролирует свои движения. Он отсоветовал ей выходить в море, ветер был слишком сильным. Назло ему она все-таки поплыла на доске, течение стало сносить ее к рифу. Джеймс поплыл за ней, чтобы попытаться ее остановить. Ей удалось развернуться, но Джеймса перенесло порывом ветра на другую сторону рифа, и он утонул.
По лбу у меня струился пот. Поодаль, стоя под почти вертикально стоящим солнцем, нас ждали два кенийца. Гарднер продолжил:
— Джеймс, по всей видимости, погиб от удара мачтой по голове или от удара самой доской… Энджи со слезами повторяла в конторе мистеру Пфайферу, что судьба повсюду преследует ее, что смерть не оставляет ее нигде, даже здесь.
Удивленный моим молчанием, он сказал:
— Я вынужден вас покинуть, мне нужно в контору. Сейчас сезон заезда отдыхающих, а я тут один. Теперь вы знаете, как пройти… Значит, до завтра! Я буду счастлив наконец-то познакомиться с Энджи.