Но море, все еще сожалея о несостоявшейся буре, по-прежнему волновалось, белело бурунами и недовольно роптало на непрошеных гостей.
Баркас то и дело подбрасывало и осыпало холодными брызгами. Бодрящий "душ" возымел свое действие. Сергей, застонав, повернул голову и тут же получил мощный удар по затылку.
На галере гостей встретили не слишком радушно. Недобрые взгляды солдат заставили Кильриса поежиться уже не от прохлады, ибо он понял, что совершил еще одну глупость, за которую мог поплатиться жизнью.
"Это же надо, по собственной воле влез демону в пасть", - скакнула запоздалая мысль...
Однако появившийся на палубе Фоджи кровожадности не проявил. Насмешливо поглядывая на перекошенную физиономию растерявшегося Властителя, какое-то время откровенно наслаждался его беспомощностью, решил в плен "старого дружка" не брать и выкупа не требовать. Крысообразный импонировал ему еще меньше.
Торг повели прямо на палубе. Фоджи уплатил смехотворную цену: за меч и перстень пятьдесят коренов, за "спящего" колдуна тридцать, ну, а за коротышку Миниса - всего пять.
На обратном пути униженный Кильрис яростно слал на голову Дейра проклятья. Немного утешала мысль, что избавился от Серджи.
- Еще посмотрим, кто удачней провернул дельце, - зло бурчал он, подходя к дому.
Там поджидала скорбная весть. Риза умерла.
Рядом с кроватью, валялась бесчувственная Варага. От ведьмы ничего не добились, она лишь бормотала что-то невнятное. Похоже, разум ее оставил.
Безнадежно махнув на все рукой, Кильрис велел подать вина в комнату Заринас. С тех далеких пор, когда в ней обитала прекрасная северянка, здесь изменилось не так много. Захаживали сюда лишь он да иногда Риза. Остальные обитатели замка обходили покои стороной. Поговаривали, что тень хозяйки и поныне в штормовые ночи можно видеть у окна.
Вот и решил Властитель Ириса здесь укрыться от чужих глаз. Высыпав на стол серебро, он рухнул в кресло и уставился невидящим взором вдаль. Равномерно покачиваясь из стороны в сторону, стал пить вино кубок за кубком. Но тоска не отступала. Наоборот, с каждой минутой на душе становилось хуже.
Враз гном почувствовал, как в глубине затылка возникла пульсирующая боль. Усилившись, она завладела головой, затем расползлась по всему телу. В ушах жужжали десятки шшелей, то и дело пускали в ход ядовитые жала, заставляя вздрагивать и яростно трясти головой. Стены комнаты, предательски задрожав, внезапно понеслись куда-то вдаль. Стол тоже пошатнулся, угрожая вот-вот опрокинуться.
Толком не соображая, что делает, Властитель, сгреб серебро в пригоршню. Непослушные пальцы уже не могли удержать деньги. Одна за другой монеты падали под ноги. Возмутившись такому непослушанию, он попытался зажать их покрепче в кулак. Но рука не подчинилась, и корены бисером брызнули на пол. Затем, ожив, слепились в цепочку, змеей скользнули по ногам, груди, обвились вокруг шеи и стали душить. На серебристых чешуйках каплями проступила кровь. Вот только чья, его или Ризы? Перед глазами вереницей потянулись призрачные тени тех, кого когда-то любил и ненавидел... Вспыхнул слепяще-яркий свет... На золотой колеснице к нему мчался Трехглавый...