На первой была снята семья Бена, сидевшая за столом для пикника. Лил дождь, и все они были одеты в полиэтиленовые накидки. Вторая запечатлела его любимую бабушку за несколько лет до ее смерти. На фотографии на ней была синяя бейсболка. На третьем фото был сам Бен в летнем лагере, когда ему было девять лет. В одной руке он держал лук, а в другой — стрелу.
Фатер отошла от фотографий на несколько шагов и вдруг резко остановилась и быстро заморгала, потом двинулась назад, чтобы взглянуть на одну из них снова. Эта фотография и то, что случилось утром со Стюартом Пэрришем, говорили, что с нормальной человеческой логикой отныне покончено раз и навсегда.
Через две минуты она вернулась к входной двери. Протягивая мальчику полный стакан холодной воды, спросила:
— Тебя зовут Бен, верно?
— Спасибо. Да, так и зовут.
— Сколько тебе лет?
— Восемь.
Он выпил весь стакан в несколько глотков.
— А где Большой Бен?
Даньелл, недоумевая, уставилась на Фатер.
Мальчик шагнул в квартиру:
— Мне придется войти, раз я собираюсь вам помочь.
Через полчаса он сказал, что голоден, так что Фатер соорудила для него бутерброд с арахисовым маслом. Она не забыла взять белый хлеб и обрезать корочки, потому что Бен не любил хлебных корочек. На задворках почти пустого холодильника нашлась еще банка шипучки, потому что всю свою жизнь он любил этот напиток, и она тоже дала ее мальчику.
Они все сидели за кухонным столом, и две женщины смотрели, как маленький Бен Гулд уминал бутерброд и рыгал из-за того, что слишком быстро глотал шипучку. Он казался очень довольным собой.
— Так как же, Бен, ты сюда попал?
Хотя во рту у него был хлеб, он все-таки умудрился ответить:
— Я прискакал на песне.
— Ты написал песню?
— Нет, прискакал на песне. Вот как я сюда попал — прискакал на песне.
— Не понимаю.
Он пожал плечами, как бы говоря: это твоя проблема.
Стараясь, чтобы в ее голосе не сквозило нетерпение, Фатер спросила:
— Ты можешь мне все это объяснить?
Он положил бутерброд и надолго присосался к шипучке.
— Тебе нравится эта песня — «Under My Thumb». Когда ее крутили по радио, я прискакал на ней сюда.
— Но как? Как это ты скакал на песне? Что это значит?
— Не знаю, просто так делаешь, и все. Честно, это очень просто.
— Откуда ты взялся? Где ты был до этого?
— В Крейнс-Вью.
Фатер уже говорила Даньелл, что так называется городок на севере штата Нью-Йорк, где рос Бен.
— Ты прискакал на песне из Крейнс-Вью?
— Да, я ведь уже говорил. — Он впихнул в рот остаток бутерброда и потряс банку из-под шипучки, проверяя, не осталось ли чего внутри. — Хочешь, чтобы я показал тебе, как это делается? У тебя здесь радио есть?