— Никогда не поздно заключить еще один, — выдавила она.
— Ты действительно этого хочешь?
Для него это всего лишь игра, некое развлечение! — жестко напомнила себе Анна, стараясь унять слабость, разливающуюся по телу. Но предательница-память упрямо преподносила видение его искаженного лица, его жадных губ, ласкающих снежную белизну ее груди. Ей захотелось так тряхнуть головой, чтобы выбросить из мозгов эти воспоминания.
— Да! Если вы приехали посмотреть, как продвигается работа, то я готова все показать.
— Не так быстро. — Он сделал шаг, потом еще один, и Анна лишь огромным усилием воли заставила себя не отступить.
Она с наигранным равнодушием посмотрела на него.
— Зачем вы это делаете?
— Я и сам задаю себе этот вопрос, но эти странные отблески в твоих глазах манят меня своей загадочностью.
— И вы решили их разгадать? Так вот, эти отблески всего лишь игра света в слишком темной радужной оболочке глаз.
— Мне кажется, все не так просто… — Рука Алекса скользнула к ее руке, медленно притягивая ее к своему телу. Его глаза мерцали как расплавленное серебро.
Внутренне содрогаясь от ощущения готовности своего проснувшегося тела, Анна застыла.
— На этот раз у вас ничего не выйдет, — тихо произнесла она и тут же обнаружила, что он по-прежнему принимает ее слова за кокетство. Ленивая улыбка говорила о том, что эта игра ему нравится. Ну хорошо, вы сами напросились, мистер Неймен, на этот раз она готова к такому повороту…
Анна сделала едва заметное движение, после которого руки Алекса разжались, а сам он остался в полусогнутом состоянии, ловя ртом воздух. Она попятилась, словно готовясь к последней битве.
— Я предупреждала вас. Это не было игрой ни тогда, ни сейчас. Запомните хорошенько, мистер Неймен, что я вам сейчас скажу: я не играю в игры и мне не нужны ваши уроки. Я требую, чтобы вы оставили меня в покое. В противном случае я отказываюсь от выполнения этого заказа.
Анна ожидала какой угодно реакции, но только не того, что, разогнувшись, Алекс широко улыбнется.
— Даже ценой того, что ты поставишь репутацию агентства Вирджинии под удар?
— Это моя жизнь, и я не собираюсь жертвовать ею. Надеюсь, что подобных инцидентов больше не возникнет.
— Извини, Анна. — Он поднял руки, как бы сдаваясь.
Она успела подумать о том, что он очень быстро согласился с ее условием, и ей не понравилась непроницаемость его взгляда. Так выглядят люди, задумавшие какую-то пакость, но искусно скрывающие свои мысли. Она не смогла прочитать обещания, данного на словах, в его взгляде, но ей оставалось смириться с этим, потому что иного выбора у нее не было.