Он потратил несколько дней на поиски людей для оставшихся двух спален, но никто из его музыкальной группы не заинтересовался; и когда он дошел до конца списка всех друзей и знакомых, он вдруг обнаружил, что идея проживания в заброшенном доме не настолько привлекательна всем, как ему казалось ранее. Затем Эллен встретилась с Алис Бергстром, соседкой по комнате со времен колледжа, и случайно обнаружила, что та должна была съехать с ее квартиры в Морнингсайд Хайтс. Алис работала над диссертацией, которую она надеялась закончить в течение года, а переезд к ее парню — это даже не обсуждалось. И если бы они захотели жить месте, это просто было невозможно. Его квартирка состояла из малюсенькой комнаты, размером с почтовую марку, и там просто не было достаточно места для того, чтобы двое людей находилось в одно и то же время вместе. И им обоим надо было работать на дому. Джек Баум был писателем, пишущим рассказы (что-то публиковалось, большинство — нет), и его заработка преподавателя в общественном колледже в Куинсе едва хватало на жизнь. У него не было денег, чтобы одолжить их Алис, он не мог помочь ей в поисках жилья, и у Алис почти не было средств для существования, так что она не знала, что предпринять. На время написания диссертации она получала небольшую стипендию, на которую невозможно было прожить; и даже с ее приработком в ПЕН-центре она выживала на диете лапши, риса и бобов, изредка украшая еду сэндвичем с яйцом. Услышав историю ее лишений, Эллен предложила ей поговорить с Бингом.
Их троица встретилась следующей ночью в бруклинском баре, и после десяти минут разговора он решил, что Алис будет ценным добавлением к их группе. Она была высокой, широкой в костях девушкой скандинавских кровей из Висконсина с круглым лицом и крепкими руками, человеком сильным и серьезным, у кого к тому же были быстрый на ответы рот и острое чувство юмора — редкая комбинация, отчего он быстро согласился на ее присутствие после первых же слов. К тому же было важно, что она — подруга Эллен. Удивительной соратницей оказалась и Эллен — по непонятным ему причинам она присоединилась к его невообразимому, донкихотскому приключению — но его продолжало волновать поселившаяся в ней постоянная грусть, остававшаяся с ней куда бы они ни пошла; и он был очень тронут, увидев, как полегчало ей при виде Алис, насколько счастливее и живее стала она, когда они трое встретились в баре; и в нем появилась надежда, что жизнь в одном доме с ее старой подругой вылечит ее.
До того, как он встретился с Алис Бергстром, он уже был знаком с Милли Грант, но прошло еще несколько недель после той встречи в баре, когда он наконец вывернул наизнанку все свое мужество и спросил ее, если б у нее возник интерес занять четвертую и последнюю спальню в доме. Он уже был тогда влюблен в нее, влюблен в нее так, как никогда не был влюблен в своей жизни до того, и он не смел спросить ее, потому что думал, что ее отказа ему не вынести ни за что. За его двадцать девять лет жизни до тех пор, пока он не наткнулся на Милли после концерта в баре в последний день весны, вся история взаимоотношений его с женщинами была сплошным нескончаемым фиаско. Он был толстяком, у которого никогда не было подружки в школе, застенчивым простаком, потерявшем девственность в возрасте двадцати лет, джазовым барабанщиком, чурающимся зрителей, глупцом, покупающим у проституток минет, когда становилось невмоготу, голодным сатиром, мастурбирующим от порнографии в темноте спальни. Он ничего не знал о женщинах. У него было меньше опыта с ними, чем у любого подростка. Он мечтал о женщинах, он ухаживал за женщинами, он говорил о своей любви женщинам, но вновь и вновь терпел одно поражение за другим. А сейчас он решился на самое большое испытание в своей жизни, стоя на пороге незаконного вселения в дом в Сансет Парк и, возможно, последующей за этим тюрьмой, и с ним были одни лишь женщины. Час его триумфа, наконец, подошел.