— Знаю, проходили.
— Разница в том, что животное инстинктивно среагирует, давая понять что-то с ним не в порядке. В этом случае можно оказаться на обеих лопатках в грязи.
— И вряд ли ее можно будет винить, — подтвердила Пи Джей, гладя морду Ласточки.
Он туго натянул попону, а она не отводила взгляда от его рук, таких больших, сильных, ловких. Они поражали мягкостью движений, и это сочетание нежности и силы будило желание. А его трепетное отношение к животным! Будет ли он так же бережно относиться к женщине, которую любит?
Она тут же отогнала от себя эту мысль. Зачем ей знать? Ни к чему. Она стала думать только о его словах. Все, что он говорит, — так просто, ясно и дельно. Он действительно хороший учитель. Ее сердце исполнилось восхищения.
— Теперь седло.
Он указал, где его взять.
Солома зашуршала у нее под ногами, когда она пошла за седлом. Хотя нести его было неудобно, она справилась и подала его стоящему рядом с лошадью Кейду.
Она посмотрела на него, на лошадь, на седло.
— Нести-то его могу, но не уверена, что смогу закинуть на спину. Боюсь, ударю ее или испугаю.
Он кивнул, взял у нее из рук седло и легко положил на спину лошади.
— Смотришь, как ты ловко справляешься, и все кажется таким простым, — сказала она.
— Это намного легче сделать высокому человеку.
Да уж, ростом он не обижен, подумала она, восхищенно глядя на него. И снова одернула себя.
— Значит, я коротышка? — спросила она, пытаясь улыбнуться.
— Нет, мэм, — ответил он, — я никогда не даю дамам клички. — Он затянул подпругу под животом лошади. — Если здесь как следует не закрепить, езда будет недолгой. Теперь надо убедиться, что все затянуто, но не создает лошади неудобств. Недостаточно сильно затянешь, и седло съедет, а ты окажешься…
— …на лопатках в грязи, — закончила она и, покачав головой, сокрушенно добавила: — Боюсь, так и будет. Но выглядит все убедительно.
— Рад стараться, мэм.
Улыбка его сказала, что дела ее обстоят плохо и опасность приближается. Еще несколько таких объяснений, и она будет повергнута на обе лопатки фигурально, — слишком много в ее обороне брешей.
— А теперь что? — спросила она.
— Момент истины, который ты ждала в радостном нетерпении. Будем сажать твою попку в седло.
— Сейчас станцую ритуальный танец радости. — Поймав его вопросительный взгляд, она спросила: — Разве не видишь, как я рада?
Уголки его губ приподнялись.
— Это написано у тебя на лице. — Он подтянул стремя. — Поставь сюда левую ногу, возьмись за луку седла для опоры и перекинь правую ногу через лошадь.
— Назад пути нет? — И не дожидаясь ответа, но следуя его инструкциям, она забралась на лошадь.