Обнюхались, померились. Матерый пёс решил не обращать внимания на вздыбленный загривок щенка.
Но в одно мгновение ставший лютым взгляд его Высокой Святости дал понять, что оскорбление безнаказанным не будет. Не прощено и не забыто, но Олла это было безразлично. Внутри него появилась твёрдая уверенность, что он крайне нужен его Святости и настоятель готов не замечать даже открытого оскорбления с его стороны.
-Что же вы брат не приветствуете сына нашего, славного офицера нашей недремлющей Службы высокородного асс`Мэлур Олла, племянника достопочтенного асс`Ротон Лота? Вы ему не рады?
Голос первосвященника подобен несмазанным петлям ворот, взгляд холоден. Настоятель Иллитайс вымученно заулыбался и радушно устремился к Олла, на ходу осеняя его знаком Братьев. Из-под натянутой первосвященником личины добряка выглянула на секунду ощеренная пасть беспощадного зверя. Всего лишь на долю секунды, но этого оказалось достаточно, что бы противное чувство тревоги леденящим комком уместилось в душе Олла.
-Приветствую вас сын мой, приветствую! Да будут к вам благосклонны Всеблагие и не оставят вас...
-Достаточно, брат! Наш юный друг обладает прекрасным слухом и всё, что ему надо, уже услышал.
Грубо оборвав говорящего, настоятель храма ткнулся взглядом в глаза Олла, что-то там для себя увидел и удовлетворённо продолжил:
-Пройдёмте мой мальчик на смотровую площадку - оттуда открывается прекрасный вид на Алтарный зал. Там и поговорим. Кстати, на столе вино и фрукты - угощайтесь и пожалуйста, ни в чём себе не отказывайте. А у брата Иллитайса есть срочные дела и он нас уже покидает.
Прозвучало это почти как приказ, но Олла счёл за лучшее не заметить. Он направился вслед за округлой фигурой настоятеля, размышляя над странной сценой, по пути прихватив гроздь винограда со стола и наполнив кубок. То, что столичный священник чем-то провинился перед настоятелем, было ясно и так, но для чего это было продемонстрированного ему? Впрочем, ему это не интересно, гораздо интереснее, что именно нужно Его Святости от него самого.
Первосвященник не обманул. С галереи действительно было прекрасно видно весь алтарный зал, освещенный гирляндой настенных светильников. Сам алтарный камень, отполированная мраморная глыба в виде вытянутого ромба с бесконечной вязью рун на его гранях, искрил и переливался на ярком свету. Зауженное нижнее основание алтаря создавало впечатление, что он словно парит в воздухе, не опираясь ни на что. Верхние грани белой глыбы мрамора были окованы лунным металлом. Вмурованные в поверхность ромба тонкие, почти невесомые захваты для рук и ног были отполированы до зеркального блеска и были более похожи на украшения, чем на устройства для удержания жертв. Приглядевшись, Олла удивленно отметил разглядел на захватах позолоту и инкрустацию драгоценными камнями, что придавало алтарю не внушающий должного почтения нарядный вид. Словно и не жертвенный алтарь, в течение столетий заливаемый кровью еретиков и нелюдей, а - Олла чуть помедлил, подбирая определение увиденному - а обычный кусок обработанного мрамора из Весеннего парка. Для полного завершения представившейся ему картины не хватало лишь пары литых скамеек для отдыха с вычурно изогнутыми ножками и небольшого фонтана. Даже неподвижно стоящие возле малых ромбов храмовые служки были облачены в праздничное облачение - белоснежные балахоны с серебристой каймой по краям одеяний. В их молитвенно сложенных перед грудью руках ничего не было, складки одеяний служек свисали свободно, нигде не топорщась.