Общественность сама решит, какое может быть доверие к гражданину, столь мало озабоченному своими семейными обязанностями».
Сперва возмущенная насмешливым тоном журналиста Черил неожиданно осознала то, чего она никогда не знала: если он женился одиннадцать лет тому назад, то его свадьба пришлась на время их разрыва. Он, возможно, даже был уже помолвлен, когда произошла та сцена, которая как нельзя лучше устраивала его. И у него хватило наглости утверждать, что это она порвала!
Охваченная яростью молодая женщина скомкала газету и кинула ее гневным жестом через всю подсобку.
— Что с тобой? — оторопев, спросила Кэтлин.
— Начинается кампания против Стефена. И журналисты приступают к этому не с пустыми руками!
— Ты имеешь в виду его женитьбу? Я предупреждала тебя, что у него не очень-то хорошая репутация. Думаешь, его противники упустят возможность вышибить его из седла? Он должен был ожидать этого.
«Безусловно, — с горечью подумала она, — это я не ожидала такого».
И еще он упрекал ее в отсутствии доверия, в том, что вышла замуж, не веря в него… Значит, и в последний месяц он продолжал лгать. Этот человек был просто приспособленцем и лицемером!
Отныне она видела его в истинном свете, и очень скоро совсем новое чувство примешалось к ее разочарованию. Конечно, он посмеялся над ней; конечно, тем самым он доказал свою двуличность, но вместе с тем и свою слабость.
Он был, конечно, первой же жертвой своих фантазий. Правда, зачем ему, в таком случае, цепляться теперь за замужнюю женщину? Он оказался одураченным, на него нападают, и — главное — он оказался абсолютно, невыразимо одинок.
С видом отвращения Черил кинула газету на столик в гостиной.
— Ты читал? — спросила она Брюса.
— Да.
— Это все, что ты можешь на это сказать?
— Не надо позволять вывести себя из равновесия какой-то клеветнической кампании. Стефену не составит труда отстоять свое доброе имя.
— Какое доброе имя? Как можно отмыться от обвинения в том, что бросаешь своих детей?
— Доказав, конечно же, что речь идет о нагромождении разных слухов!
— Но это правда!
Брюс удивленно приподнял брови, видя, что его жена буквально клокочет от гнева.
— Ну вот! Какие же у тебя основания утверждать такое?
Она застыла, белая как полотно.
— На… ни на чем. Это Кэтлин мне кое-что рассказала. Ты знал что-нибудь о нем до того, как он выставил свою кандидатуру?
— Я слышал разговоры о нем, но держался подальше от подобного рода слухов.
— Ты был не прав!
— Объясни.
— Послушай, когда собираются поддерживать избирательную кампанию какого-нибудь кандидата, сперва узнают о нем.