Конечно, ей очень
хотелось отправиться на высокогорную заставу. Такой шанс – мечта каждого
репортера, тем более иностранного. Она подключила все связи, сделала все, чтобы
теперь вместе со своим другом лететь в этом дребезжащем, грохочущем, свистящем
во все щели вертолете в глухие дикие горы. Отряд, летевший с ними, должен был
сменить тех, кто уже стоял там. Времени для репортажа – в обрез. Но Марта
радовалась и этой возможности. До нее на эту точку не пускали ни одного
журналиста. Было слишком опасно.
Теперь же, когда
осталось каких-нибудь полчаса полету, она ощущала нарастающий страх. Она
боялась всего: этой развалюхи, на которой они летели, едва не цепляясь за
острые скалы, экипированных военных, этих жутких скал и обрывов, среди которых
бешено неслись мутные горные потоки, которые она видела несколько минут назад в
полном умиротворении и покое.
Она посмотрела на
пулеметчика, сидевшего у открытой двери, беззаботно свесив ноги, ухватившись
одной рукой за пулеметную турель и раскачиваясь в такт музыке, звучавшей у него
в наушниках портативного магнитофона.
«Неужели им не страшно?»
– ужаснулась Марта, глядя, как внизу параллельно с ними прямо по ущелью черной
птицей скользила тень вертолета, на котором они летели.
Ее страшила
неизвестность самого пути, ожидание чего-то тревожного. И потом эта тошнота…
Она всегда панически боялась летать самолетами. А тут такая возможность! Такой
шанс! И репортерский азарт, кураж настоящего охотника за сенсацией переборол
страх.
Она достала из кармана
начатую упаковку мятных жвачек и взяла сразу две, чтобы подавить приступы
тошноты. Рядом с ней сидел Алексей, а между ними возле ног лежали две репортерские
сумки.
– Эй, корреспондент, – громко
крикнул ему офицер, возглавлявший группу, – непорядок! Шнурки на ботинках завяжи!
А то нос расквасишь! Что тогда твоя барышня скажет?
Остальные громко
рассмеялись. Алексей нагнулся и увидел, что левый ботинок и впрямь был
расшнурован. Ему не хотелось возиться, потому что тоже было интересно следить в
иллюминатор за скольжением вертолета между скал. Чтобы отвязаться от шуток и
смеха, он лишь запихнул развязанные шнурки в ботинок и снова прильнул к
круглому окошку. Под ними показались развалины древних жилищ и сторожевых
башен, выложенных из тесаного серого камня, намытого горными речками.
«Наверное, уже совсем
рядом», – подумал Алексей и нагнулся, чтобы вытащить из сумки карту.
И в это мгновение даже
через неимоверный грохот и шум все отчетливо услышали, как по обшивке вертолета
забарабанила дробь. Турбина взвыла – и вертолет тут же начал терять высоту, падая
в глубокую пропасть, на камни, торчащие из мутных потоков горной речки.