Она прибавила скорость.
«Деньги прежде всего, — подумала она. — Самое главное для нас — получить прибыль».
— Иногда меня тошнит от моей работы, — сказала она.
— Это издержки профессии, — ответил Торстен. — Вытри обувь и двигайся дальше.
Инспектор криминальной полиции Анна-Мария Мелла подъезжала к дому председателя женской группы «Магдалина» Лизы Стёкель. Он стоял в поселке Пойкки-ярви на отшибе, на вершине холма за часовней. Сразу за домом находился гравийный карьер, а по другую сторону протекала река.
Когда-то в этом здании постройки шестидесятых годов располагался спортзал. Потом оно было перестроено, а крыльцо и наличники украшены витиеватыми резными узорами. И если раньше оно походило на коробку из-под обуви коричневого цвета, то теперь скорее напоминало пряничный домик. К зданию примыкал длинный крашеный деревянный сарай, вот-вот готовый развалиться, с плоской крышей и одним-единственным зарешеченным окном. «Должно быть, дровяной сарай или кладовка», — догадалась Анна-Мария. Она подумала, что раньше здесь наверняка стоял такой же жилой деревянный дом. Но потом его снесли и построили спортзал, а от старого дома остался только сарай.
Она осторожно повернула во двор. Навстречу автомобилю выскочили три собаки и с громким лаем забегали вокруг. Испуганные куры укрылись в кустах смородины. У ворот в охотничьей позе замер кот, подстерегающий полевку. Только нервное подрагивание хвоста выдавало, что он заметил въехавший до двор «форд эскорт».
Анна-Мария припарковалась возле дома. Сквозь боковые окна она видела собак, прыгающих на машину. Хвосты решительно мотались из стороны в сторону. Одна из них, черная, была невероятно велика. Анна-Мария выключила мотор.
Из дома вышла женщина и остановилась на крыльце. На ней был сильно поношенный и уродливый плащ. Она позвала собак:
— На место!
В ту же секунду животные оставили машину и понеслись к дому. Женщина успокоила псов и двинулась навстречу гостье. Анна-Мария вышла из автомобиля и представилась.
На вид Лизе Стёкель перевалило за пятьдесят. На ее загорелом лице не было косметики. У глаз выделялись белые морщинки, какие бывают от привычки щуриться на солнце. Волосы стрижены настолько коротко, что еще чуть-чуть — и они стояли бы ежиком.
«Она красива, — подумала Анна-Мария. — Настоящая подруга ковбоя. Если только девушку с Дикого Запада можно представить себе в таком отвратительном розовом плаще».
Плащ и в самом деле выглядел ужасно. Помимо всего прочего, он был покрыт собачьей шерстью, а из многочисленных дыр и порезов торчали белые клочья синтетической подкладки.