Гиффорд едва удержался, чтобы не высказать вслух переполняющие его чувства.
«Выбрось все это из головы! Позволь мне оберегать тебя от всех угроз и страхов, дорогая! Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой!»
Но вместо этого резко произнес:
— Вам необходим отдых. Пожалуй, пора вас отправить домой. Простите, что не смогу вас проводить, — мне еще надо разобраться с кучей дел.
— А я тут прохлаждаюсь и задерживаю вас! — воскликнула Оливия и встала, потянувшись за своей вечерней накидкой, висящей на спинке стула.
Официанта поблизости не оказалось, и Гиффорд сам взял шаль, чтобы поухаживать за дамой. Чтобы ему было удобнее, Оливия повернулась спиной. Ее головка оказалась как раз на уровне груди доктора; безотчетно его руки задержались на плечах девушки чуть дольше, чем было необходимо.
Вся нежность его тоскующего сердца выразилась в этом жесте.
Оливия с улыбкой обернулась к нему. В этот момент подошел официант. Гиффорд подписал чек и расплатился, после чего они покинули ресторан.
Этот мимолетный эпизод не укрылся от пристального внимания Дуброски. «Ах так! — воскликнул он про себя. — Нет, этому надо положить конец!»
Улыбающийся Жюль приблизился к его столу. Заметив почти нетронутую тарелку балетмейстера, он замер. Улыбка сползла с его лица.
— Что-нибудь не так? Мсье не нравится еда?
Очнувшись, «Иван Грозный» с кривой улыбкой уверил официанта, что все в порядке.
— Ваша кухня, как всегда, великолепна, — проговорил он. — По сравнению с Парижем она ничуть не изменилась. Я просто задумался.
— Вы уверены, что не хотите…
— Нет-нет, — прервал его Дуброски.
Жюль собрался было откланяться, но Иван задержал его:
— Минуточку! Только что я видел, как от вас ушла мисс Элейн. — Постаравшись сохранить небрежный тон, он продолжил: — Я не успел с ней поздороваться. Она часто у вас бывает?
— А, эта очаровательная мисс Элейн! Я имел удовольствие наслаждаться ее танцем в вашем превосходном новом балете. Да, она регулярно у нас бывает, — Жюль понизил голос, — с одним и тем же кавалером. У них роман, да?
— Сомневаюсь. — Иван справился со своим голосом, но не с чувствами. — У мисс Элейн есть дела поважнее, чем крутить романы. Она без пяти минут великая балерина.
— Тогда понятно. Это, конечно, меняет дело. — Чувствуя, что совершил какой-то промах, Жюль еще раз торопливо поклонился и поспешил удалиться, улыбаясь про себя. Мсье Дуброски, конечно, большой мастер в своем деле, но он, Жюль, тоже не промах в том, что касается человеческой натуры. Если очаровательную молодую женщину постоянно видят в компании одного и того же мужчины, да еще такого привлекательного и известного, — что ж, мсье Дуброски, оказывается, очень наивный человек!