– Дело твое, Володя, обстоит следующим образом. Будешь говорить, не будешь говорить, тебе все равно хана. Ты даже до зоны не доедешь, а скорее всего, и до суда не доживешь. Эти ублюдки до тебя обязательно доберутся. Но шанс у тебя есть, и хороший. И связан он только со мной. Если начнешь говорить, то у меня со следователем будут рычаги. Мы в мгновение ока повяжем по рукам и ногам тех, кто захочет заткнуть тебя навеки. И уж поверь мне, возможности с тобой разобраться у них не будет. Не дам я им этого сделать. Да и не до тебя им станет. Будешь молчать – ударишь следствие по рукам. Мы не прижмем эту братию, и они тебя зарежут. Так что время – деньги. А для тебя время – жизнь. Понял?
– Обещаешь? – с некоторым сомнением спросил наконец киллер.
– Я, Володя, никогда не вру и слово привык держать. Даже перед преступниками. И не потому, что я к вам отношусь с чисто человеческим уважением. Я вас ненавижу. Просто я слишком уважаю себя, чтобы врать даже вам.
– Ладно, верю. Чего ты от меня хочешь?
– Александра Лукьянова, застреленная во дворе загородного дома в поселке…
– Эй-эй, полковник, – перебил сыщика киллер, – а вот чужого я на себя не возьму. Так мы не договаривались. Каждый лишний труп меня к пожизненному приближает. Эту я не убивал. Извини.
Пришло время опешить Гурову. В его голове мгновенно пронеслось два варианта развития событий. Либо киллер сразу отметает неизвестную ему убитую женщину, потому и не стал дослушивать подробности, либо он прекрасно знает, о чем идет речь, потому и прореагировал так на фамилию и название поселка. И что-то такое было в реакции убийцы, что заставило Гурова сразу же спросить:
– Почему ты не выполнил заказ? С авансом кинули или второй заказ был важнее?
– Ну, ты ас, сыскарь, – покачал киллер головой почти одобрительно. – Все вычислил! Сам знаешь, что денег мне не заплатили. Готовиться готовился. На месте был, приглядывался к режиму жизни хозяев, но до дела не дошло. А ее, значит, все-таки шлепнули? Значит, дешевле нашли.
– А что, разговор о цене трудный был?
– Я запросил как обычно, а…
– Репин?
– Ты что, бог? Или дьявол? – прищурился киллер. – Да, Репин сказал, что она подумает, но он ее дожмет.
Гуров весь внутренне подобрался, хотя виду не подал. Она!
* * *
К открытию выставки в галерее искусств Гуров опоздал. Но, наверное, это было и к лучшему. В начале обычно обмениваются речами, проходит официальная процедура открытия, представляют гостей, спонсоров, если такие имеются. А потом начинается кулуарное брожение. Именитые формальные гости разъезжаются с чувством исполненного долга и своего громадного вклада в отечественное искусство. Знатоки, коллеги и друзья кучкуются по залам с бокалами шампанского. Вот тут и нужно работать, не теряя времени на стояние за спинами приглашенных во время церемониальных речей.