— Да. Меллерстрём пробил на нее все, что можно.
— И на Свена Юханссона?
— Его допрашивали, но повесить на него йончёпингское ограбление не вышло. У него имелось алиби, лучше которого не придумаешь. Сидел в тюрьме.
— Но ее-то имя фигурирует и в датском деле?
— Несколько человек ее опознали. Все говорят, что в ограблении участвовали и шведы. И кто-то из персонала видел ребенка.
— Что ты несешь? Ребенок участвовал в ограблении?
— Пока не знаю… но есть такой свидетель. Здесь так написано.
— О Господи… и куда нас это приведет?
— К раскрытию, — твердо сказал Винтер. — Еще одно осложнение, которое ведет к раскрытию.
— Или к закрытию, — пожал плечами Рингмар. — Ты серьезно? Она взяла на дело ребенка?
— Очень может быть.
— Не могу представить.
— А ты помнишь этот случай в Дании?
— Смутно. Что-то такое… Убит полицейский, если не ошибаюсь. Только поэтому и помню… но смутно.
— Полицейский и два грабителя.
— О… да-да, припоминаю.
— Двое грабителей убиты, а еще трое… как минимум трое ушли. И ребенок, если все совпадает.
Рингмар долго молчал, качая головой как китайский болванчик. Потом взял пачку бумаг и взвесил в руке не заглядывая.
— И как это могло случиться, если все действительно так и есть?
— Скажи попроще.
— Кто же берет с собой детей на вооруженное ограбление?
— Что-то не склеилось… все бывает. Она могла быть за рулем, ей обещали забрать ребенка, но не забрали… Откуда мне знать?
— А что говорят датчане?
— Датчане на подходе. Ворошат свои бумаги.
— Когда?
— Сегодня и завтра, и послезавтра, если потребуется. Они не меньше нас заинтересованы.
— Датский банк в Ольборге, — прочитал Рингмар. — Понедельник, второго октября тысяча девятьсот семьдесят второго года. Датский банк… на углу Эстергаде и Биспенсгаде. Пять минут шестого вечера.
— Да… клиентов уже нет, зато полно сотрудников, пересчитывающих деньги.
— Много денег.
— Семь миллионов.
— Для Ольборга — крупное ограбление.
— Для кого угодно крупное. Но дальше — больше.
— Что еще?
— Хелена здесь была.
— Что?!
— Когда узнали ее настоящую фамилию, выплыло и имя ее матери — Бригитты Делльмар.
— Естественно.
— Это имя для нас — ключ ко всему. Хелена Андерсен никому не известна, а Хелена Делльмар — другое дело.
— Что ты имеешь в виду — «здесь была»? Где — здесь?
— Именно это я и имею в виду. Здесь. В полиции. Ее готовили к допросу, а потом допрашивали… Когда она еще была Хеленой Делльмар… У тебя такой вид, точно ты увидел привидение.
— Не увидел, а услышал.
— Я узнал об этом всего несколько минут назад.
— Что узнал? Не тяни ты, ради Бога!
— Сохранились протоколы. Не так много, но кое-что… Когда девочку подбросили в Сальгренска… я говорю о четырехлетней Хелене… когда ее подбросили в больницу и когда девочку идентифицировали, датчане, очевидно, что-то заподозрили и начали искать мать. А та, как ты помнишь, после ограбления бесследно исчезла.