— Говорит, был на вечеринке в Хеленевике. Выпил, говорит, пару лишних рюмок и побоялся въезжать в город — решил остаться на парковке и вздремнуть, чтобы спирт выветрился.
— Это он и мне сказал…
— Утверждает, что это правда.
— А ты попросил его дыхнуть в трубочку?
— Сразу же. Он пил, но к моменту пробы осталось совсем немного. Уже никто бы его не задержал за пьяное вождение.
— Хорошо… И что он говорит? Что он видел?
— Он уже начал дремать, но захотел помочиться. Пошел к канаве и заметил ее.
— Как?
— Говорит, поссать не успел — вижу, что-то лежит. Подошел поближе и… сразу позвонил нам по мобильнику.
— Надо проверить звонок.
— Само собой.
— А во сколько это было?
— Без четверти четыре. Примерно. Если хочешь, позвони в ОПС,[5] они тебе скажут точно.
— А больше он ничего не видел?
— Нет. Никто ни проходил, не приходил, не уходил, не пробегал, не убегал.
— А остальные машины?
— Занимаемся.
— Утренняя молитва переносится на полчаса.
— Собрать всех?
— Всех. Это ты хорошо сказал — всех. Всех-всех.
Он вернулся в прозекторскую. Женщина на столе так и оставалась безымянной. В большинстве случаев имя убитого выясняется сразу или почти сразу; от этого, конечно, событие не становится менее отвратительным, но по крайней мере для жертвы все ужасы уже позади, и живые могут похоронить своих мертвых.
— Хорошие зубы, — сказала Пиа. — Не идеально белые, но в отличном состоянии.
— Остается надеться, что кто-то заявит об исчезновении… Пожалуйста, пришли мне протокол как можно быстрее.
— Как всегда.
— Ты молодец, Пиа. Замечательно работаешь.
— Такие комплименты вызывают у меня подозрения.
Винтер промолчал и пошел к двери. Он хотел пить и почему-то очень устал.
— А что ты делаешь вечером, Эрик? — Вопрос Пии догнал его уже на выходе.
Он остановился и поглядел на нее. Она приводила в порядок стол.
— Я-то полагал, ты опять замужем, или как это у вас называется…
— Все пошло псу под хвост. Опять, как ты говоришь.
— Не думаю, что…
— Нет, конечно. — Она не дала ему закончить фразу. — Забудь. Ты прав. Да я и спросила больше для того, чтобы ты не закапывался в это дело по уши. Наберись сил.
— Вечером буду спать и разговаривать с Ангелой о будущем, — ответил он на уже снятый вопрос. — И размышлять об этой девице.
— И еще одно… чтобы тебе хватило тем для раздумий. Она не девица. Рожала. Может, даже не раз.
— У нее есть дети?
— А вот этого я сказать не могу. Не знаю, как обстоит дело сейчас, но она рожала.
— Когда?
— И этого не скажу. По крайней мере пока. Но это хорошо заметно по ее…
— Не надо деталей, — сказал Винтер. — Потом.
Ему стало не по себе. Где-то есть ее дети. Это может помочь следствию, или же… Думать об этом не хотелось.