– Не притворяйся, тебе до этого нет никакого дела. Это просто рычаг, который ты хочешь попробовать использовать против меня. Ну, вот ответь мне, Стив, что бы с нами ни случилось, это что, причинит тебе какой-то вред или боль? Приведет к снижению твоей зарплаты? Или, может быть, акции принесут тебе меньше дивидендов за этот год? Или твой пенсионный фонд уменьшится?
Орднер покачал головой.
– Иди-ка ты домой, Барт. Ты просто не в себе.
– Почему ты так решил? Потому что я заговорил о тебе, о твоей жизни, а не только о деньгах?
– Ты переволновался, Барт.
– Ты просто не знаешь, что делать, – сказал он, вставая и упираясь кулаками в полированную крышку стола. – Ты зол на меня, но ты не знаешь почему. Кто-то когда-то объяснил тебе, что если когда-нибудь наступит подобная ситуация, то ты должен будешь разозлиться. И ты разозлился. Но не знаешь почему.
Орднер терпеливо повторил:
– Ты переволновался.
– Ты прав, черт тебя побери. А ты? Расскажи мне про себя, что ты чувствуешь?
– Иди домой, Барт.
– Нет, домой я не пойду, но я скоро уйду отсюда, а ведь это все, что тебе надо. Ответь мне только на один вопрос. Хоть на одну секунду перестань быть важным боссом, человеком из корпорации и ответь мне искренне и чистосердечно: тебе есть до всего этого дело? Это хоть как-то тебя волнует, затрагивает?
Орднер посмотрел на него и выдержал паузу. Город простирался за ним, словно огромный сказочный замок с башнями, окутанный серым туманом.
– Нет, – ответил он, наконец.
– Хорошо, – сказал он тихо. Он посмотрел на Орднера взглядом, в котором не было ни злобы, ни враждебности. – Я сделал это не для того, чтобы тебя подставить. Или подставить корпорацию.
– Тогда почему? Давай играть по честному: я ответил на твой вопрос, а ты ответь на мой. Ты мог запросто поставить подпись на договоре о покупке уотерфордского завода. А там – пусть голова болит у кого-нибудь другого. Так почему же ты этого не сделал?
– Я не могу тебе этого объяснить, – сказал он. – Я прислушивался к самому себе. Но люди говорят сами с собой на другом языке, и если попытаться облечь его в слова, то получается какое-то дерьмо собачье. Но я абсолютно уверен, что поступил правильно.
Орднер неотрывно буравил его взглядом.
– А о Мэри ты подумал?
Он молчал.
– Иди домой, Барт, – сказал Орднер.
– Чего ты хочешь, Стив?
Орднер нетерпеливо помотал головой.
– Наш разговор окончен, Барт. Если ты хочешь почесать языком, отправляйся в бар и найди там себе какого-нибудь собутыльника. Он тебя внимательно выслушает.
– Чего тебе от меня надо?
– Только одного: чтобы ты убрался отсюда и отправился домой.