С трудам пробираясь сквозь чащобу, Прохор поднялся на гололобую вершину сопки. На коричневой каменной глыбе, покрытой мутной зеленью лишайников, сидела, ухватисто вцепившись когтями в изломы камня, беркутиного вида птица. Она беспокойно посмотрела на Прохора горячим глазом, потом взмыла в небо, распластав большие бесшумные крылья. «Орел, что ли?» — разглядывал Калитаев подымавшуюся плавными кругами в синюю околосолнечную высь птицу. Она парила над тем местом, где стоял солдат, словно выжидая, когда он уйдет.
Осмотревшись, Прохор приметил невдалеке бледный голубоватый дымок. Он одиноко пробивался сквозь зеленые заросли. «Экая безлюдь, — невольно вздохнул Калитаев. — Поглядим, кто там такой есть». И стал спускаться с горы.
Как только Прохор покинул сопку, орел возвратился на свой камень. «Гнездо у него там, верно, а может, и птенцы», — поразмыслил Прохор Федорович и уже для себя стал называть приметное это местечко «Орлиным Гнездом». «Вот и нам предстоит свить здесь свое гнездо, в пустынных дебрях этих. Какова-то жизнь будет в нем?» — думал Калитаев. В душе у него тоскливо щемило от вида одинокого дымка.
Дым струился из деревянной трубы на крыше ветхой, покосившейся полуземлянки. Навстречу Калитаеву вышел хозяин фанзы — старый китаец с темным от постоянного пребывания на ветру и солнце лицом. Он приветствовал пришельца вежливо, учтиво, но без подобострастия или страха. Объяснялись знаками и жестами. Прохор, как умел, показал китайцу, что сюда пришел корабль. Хозяин фанзы понятливо кивал головой. А когда Калитаев тронулся в обратный путь, китаец пошел следом за солдатом.
Приглядев подходящее для флагштока дерево, Прохор остановился, достал из-за ремня топор, поплевал на ладони да и тяпнул по стволу стройного высокого дуба. Стук многократно повторился в сопках.
Комаров принял китайца уважительно и дружески. Пока Прохор устанавливал мачту, китаец при помощи несложного языка жестов разговаривал с Комаровым и Шефнером. Удалось выяснить, что, кроме этого китайца и владельцев еще двух землянок, здесь больше никто не живет. И что приезжает он сюда с весны по осень из-за моря промышлять зверя, чем и кормится. А двое других тоже приезжают на лето добывать морскую капусту.
Из скромных походных запасов Комаров отделил гостю немного муки, пшена, соли и отпустил с миром.
И вот наступила торжественная минута подъема флага. Возле мачты выстроились полукругом, лицом к ней, солдаты и матросы. Прапорщик Комаров подошел к флагштоку, скомандовал «смирно» и потянул фалу. Медленно и величаво, колеблемое ветром с моря, поднялось на верхушку мачты белое, пересеченное голубым андреевским крестом полотнище русского военного флотского флага. И тогда нетерпеливо грянул ружейный салют, раздалось троекратное «ура», и стаи вспугнутых птиц выпорхнули из прохладных зеленых глубин дремучего леса, что нетревожимо вырос на земле, где более тысячи лет назад погибло от опустошительных войн могущественное тунгусское царство Бохай — одно из самых цветущих государств на берегу Великого океана. Теперь на этой земле, которая была погружена в долгое безмолвие, обречена на многовековое безлюдье и запустенье, начиналась новая жизнь, и горсточка русских мужиков, одетых в солдатские, вскоробленные от соленого пота рубахи, возвестила о ее пришествии дружным стуком топоров и приветственной пальбой из ружей.