Мы проводили матушку в
Москву, а я осталась. И в доме, гостеприимном, русском, сердечном доме Федяевых
стало одиноко и пусто. Матушку успели полюбить все, и хозяин Вадим Петрович, и
жена его, Людмила Ивановна, и Володя. У меня было теплилась надежда встретиться
с ней в Москве, но не получилось. Мне сказали - она уехала во Владимирскую
область, оттуда в Архангельск, на Солонки, оттуда в Петербург, а уж потом в
Австралию, домой. Ей надо успеть как можно больше увидеть, почувствовать, ей
надо заглянуть в самые отдаленные уголочки и удостовериться в главном - жива
Россия, не изуверилась не пропилась, не одичала и нравственном беспределе.
Именно за этой благой вестью и отправила её и дальнее путешествие, так и не
дождавшаяся встречи с Родиной, её дорогая, её любимая мама.
ПОВЕСТКА В СУД НА ИМЯ
ГАМЛЕТА
Хоть бы не вызвали, хоть
бы не вызвали, хоть бы пронесло... Вызвали.
- Я не выучил. Я
вчера... Зуб болел, ходил пломбировать. Поздно пришёл, не успел.
- Врёшь. И врёшь
неинтересно. В прошлый раз у тебя тоже болел зуб. Ни мне, ни Шекспиру ты этим
не навредишь. Себе только. Но если человек вредит сам себе...
Антон встал в привычную
позу. Ноги слегка расслабил, руки за спину, голову набок. Знал - это надолго.
Поймал глазами в окне съезжающего с ледяной горки мальца. Если уж Пенелопу
понесёт, она не скоро остановится. На одной ноте будет зудеть про своего
любимого Гамлета, про то, что интеллигентный человек должен знать классику, про
то, что литература - предмет особый и к нему надо по-особому относиться, опять
про его страсть к зубным врачам...
Как же хотелось
огрызнуться, даже про зубы заготовил: «Майя Львовна, у вас челюсть вставная,
вам стоматологи без надобности. Смолчал, вчера вечером клятвенно пообещал маме
не связываться. Молчал, а у самого всё кипело в душе. «Быть или не быть? » -
неожиданно подумал он и улыбнулся кстати пришедшей на ум гамлетовской фразе.
- Смеёшься, смешно тебе?
Все дураки, один ты умный? Да вас, дебилов, в армию бы поскорей, там бы вас
быстренько обломали. Сапоги бы «дедам» соплями собственными поутирали,
разучились бы улыбаться.
Класс привычно молчал.
Про сапоги и сопли - это всё цветочки. Эти стены не то слышали. Класс ждал
конца урока.
...Не они прозвали её
Пенелопой. До них ещё, уже сейчас не вспомнить кто. Но прозвище прилепилось
крепко. Пенелопа, она и есть Пенелопа, всё ждёт прекрасного будущего, когда её
дрессированные ученики станут без запинки выкрикивать монологи Гамлета.
Антон Капустин не любил
Пенелопу. Пенелопа не любила Антона Капустина. И дело было не только в разном
отношении к классикам. «Всё не так просто», - повторяет дедушка Антона, когда
Антон спрашивает его о том, о сём. Дедушка знает много и умеет многое
объяснить. И объясняет. Но вначале - очки на нос, указательный палец к небу:
«Всё не так просто, Антон, всё не так просто». Пенелопа обожает гороскопы. Сама
она - «стрелец» и всегда высчитывает, кто из девятого «В» совместим с ней, а
кто нет. Вполне серьёзно она может прийти в класс и торжественно объявить:
«Сегодня у меня день эмоциональной нестабильности. Прошу вас учесть это,
особенно козерогов, с которыми у меня на этой неделе могут быть серьёзные
неприятности». И она вызывала к доске одних козерогов. Водолеи и скорпионы
торжествовали. Но вот заканчивался праздник на их улице: звёзды отворачивались
от них, и в беспросветных потёмках, натыкаясь друг на друга, они понуро несли
свои дневники к учительскому столу.