Вернувшись с фронта, Эйно закончил Ленинградский горный институт и стал геологом. Он специализировался в области гидрогеологии, написал порядочно научных трудов, часть из которых выходила в свет в том самом строительном издательстве, где до пенсии работала редактором моя мама. В конце своей карьеры Эйно Вернерович Лехтимяки был профессором кафедры инженерной геологии ЛИИЖТа, где, как когда-то в молодости, пользовался большой популярностью как импозантный джентльмен и превосходный преподаватель. На его лекциях в аудитории яблоку негде было упасть.
Еще за пару лет до нашего отъезда на Дальний Восток мама подобрала на улице полузамерзшего, отчаянно мяукающего и отбрыкивающегося всеми четырьмя лапками серо-полосатого котенка. Принесла домой, поставила на кухне блюдечко с молоком, которое кошечка (к этому времени мама уж разглядела что к чему) вылакала в мгновение ока — после чего подобрела, потянулась, зевнула и свернулась клубочком на половике. Так в нашей коммуналке поселилась Малашка. Имя ей придумала Стеша, сразу заявившая, что мышей у нас нет и никакие кошки нам не нужны. Хотите — кормите сами и порядок после нее наводите, а мы уж, так и быть, не выгоним скотинку на мороз. Немедленно после чего скотинка одним прыжком очутилась на Стешином подоле и принялась там топтаться и тереться, умильно поглядывая на Стешу и задрав хвост трубой. И рука как-то сама собой потянулась к кошачьей спинке, Стеша принялась ее гладить и почесывать за ухом, тихонько приговаривая «Ах ты малышка». Но тут же устыдилась своей мягкотелости и «малышку» поменяла на Малашку.
Ведьма отнеслась к Малашкиному появлению сдержанно: чтоб на моей части кухни ноги ее — в смысле лапы — не было, а остальное — дело ваше, если без кошки хлопот не хватает. Но когда через несколько месяцев подросшая Малашка поймала-таки свою первую мышь и положила ее прямо перед Ведьминой дверью, та неожиданно восприняла это малоаппетитное подношение как знак уважения и с тех пор тоже стала подкладывать то косточку, то рыбный хвост в Малашкину мисочку.
Павел сварганил у себя на работе металлический лоток, в него насыпали песку и поставили у входа в туалет. Малашка мгновенно поняла назначение лотка и принялась его использовать в высшей степени аккуратно и даже с некоторым изяществом. И все мы единогласно решили, что такой умницы свет не видывал. И вдобавок игрунья какая! Особенно мне это ее свойство пришлось по душе, и я каждый день сооружал новую кошачью игрушку — бумажный бантик, привязанный к веревочке, или резинового пупса тоже на веревочке подбрасывал, а Малашка его ловила в прыжке.