— Тогда у нас нет даже четырех дней…
— Ты будешь меня слушать, нет? — Я начал понемногу терять терпение. — Или до ночи тут сидеть собираешься?
— Слушаю, слушаю…
— Насчет наводчика ничего не скажу, а вот приезжие — люди заметные. Один длинный — выше меня на голову, если не более; второй прихрамывает на правую ногу и любит душить женщин.
— Пытает так?
— Скорее с головой проблемы. Скажи Берте, пусть местных гулящих девок расспросит; о таких случаях в их среде слухи влет расходятся. И не обязательно сразу душителями интересоваться, просто людьми жестокими и склонными к насилию.
— По наводчику ничего?
Я припомнил распотрошенный сундук с одеждой и задумался.
— Он либо мот, либо жмот. Или сорит деньгами, или за грош удавится. Приезжие, те, скорее всего, покутить любят. Вина выпить да с девками покувыркаться, чтобы нервишки в порядок привести. Как-никак под петлей ходят.
— А мы чем займемся?
— А мы будем действовать всем на нервы. Заодно попробуем понять, почему в городе столько бесноватых.
— Понятно, — кивнул Валентин. — Насчет этого вам с экзорцистом переговорить надо.
— Как он, кстати?
— Мальчишка, — презрительно махнул рукой Дрозд. — Первое назначение. Зелен настолько, что, будь яблоком, и кусочка бы не откусили.
— И где это юное дарование сейчас?
— В имение маркиза Левича с утра умотал. У того со старшей дочерью несчастье приключилось.
— Одержима?
— Ну да. Вот наш юный экзорцист и решил этим случаем самолично заняться.
— Молодец.
— Молодец-то он молодец, — дернул себя за ус Валентин. — Но понять не могу, с какой стати к нам этого юнца приставили! Теперь возиться с ним…
Я только покачал головой и ничего на завуалированный вопрос отвечать не стал. Во-первых, сам терялся в догадках, а во-вторых, иной раз языком не трепать лучше. Всякий должен знать лишь то, что ему для работы знать нужно, и не более.
— Так я пойду? — приподнялся со стула Валентин.
— Расплатись и иди, — разрешил я.
— Хм… — поморщился усач, но за кошелем все же полез.
— Не обеднеешь, — усмехнулся я, и тут на веранду заскочил какой-то растрепанный парнишка.
— Господин Дрозд! — с ходу заголосил он. — Господин Дрозд!
Валентин от неожиданности едва не рассыпал монеты и зло шикнул на посыльного:
— Ну-ка, цыц! Что визжишь?
— Его сиятельство за вами послал. Велел срочно быть. Без промедлений.
Усач беззвучно выругался, на миг закрыл глаза и очень спокойно и даже ласково спросил:
— Случилось что?
— Ничего не знаю, ваша милость, — замотал головой щербатый мальчонка.
— Да брось, — добродушно улыбнулся Дрозд. — Ты и не знаешь? Да вовек не поверю!