Естественно, никто его не обязывал умереть именно здесь. Монете умирать где угодно и никто вам не возразит.
Может быть, его смерть была зарегистрирована в архиве штата, что в Сакраменто. Я решил как-нибудь наведаться туда, а пока поблагодарил библиотекаря, позавтракал и явился в “Горничные, Инк”.
Оказалось, что мне дважды звонили, кроме этого, меня ждала записка. Всем этим я был обязан Белл. Записка начиналась словами: “Дорогой Дэн…” Я порвал ее и объявил секретарше на коммутаторе, что не желаю отвечать на звонки миссис Шульц. Потом я зашел к главному бухгалтеру и спросил, может ли он проследить судьбу некоего пакета акций. Он обещал попробовать и я назвал ему номера акций “Горничных, Инк.”, тех самых, что некогда были моими. Мне не было нужды напрягать память — мы тогда выпустили ровно тысячу акций и я оставил за собой первые пятьсот десять, а “подарок”, по случаю помолвки, состоял из акций под первыми номерами.
Вернувшись в свой закуток, я застал там Макби.
— Где вы были? — вопросил он.
— Везде помаленьку. А в чем дело?
— А вот в чем: мистер Галлуэй сегодня уже дважды заходил за вами. И я вынужден бы признаться, что не знаю, где вас носит.
— Святый Боже! Да если я всерьез понадоблюсь Галлуэю, он меня из-под земли достанет. Если бы он, вместо того, чтобы измышлять рекламные трюки, хотя бы половину своего времени посвятил коммерции, фирма бы только выиграла.
Галлуэй начал мне надоедать. Он считался коммерческим директором, а на самом деле возился только с рекламой. Может быть, я сужу предвзято; ведь меня интересует только техника, а все остальное может гореть синим пламенем.
Я знал, зачем нужен Галлуэю, честно говоря, именно поэтому я и старался не попадаться ему на глаза. Он хотел сфотографировать меня в костюме, сшитом по моде 1900 года. Я объявил, что достаточно напозировался в одежде 1970 года и что 1900 год наступил за двенадцать лет до того, как родился мой отец. Он сказал, что никто не заметит разницы, а я сказал, что не все такие болваны, как он думает. Тогда он объявил, что я неправ.
Люди этого типа врут настолько беззастенчиво, будто всерьез полагают, что никто кроме них самих, не умеет читать и писать.
— Вы неправы, мистер Дэвис, — сказал и Макби.
— Вот так? Очень жаль.
— Ваша должность — синекура. Хоть вы и числитесь за моим отделом, я не возражаю, когда вас забирает коммерческий директор. Мне кажется, там от вас больше пользы, чем где бы то ни было… и неплохо, если бы вы отпрашивались у меня, если вам приспичит уйти куда-то в рабочее время. Пожалуйста, учтите это.