Из этих двух женщин официально пропавшей числилась только одна. Приятель Мунис заявил об исчезновении своей подружки, но после этого сам был убит в пьяной ссоре. Мунис, проститутка с криминальным прошлым, также находилась в поле зрения правоохранительных органов как закоренелая наркоманка. У нее было трое детей от такого же количества отцов.
Все малыши с того самого дня, как появились на свет, находились в приютах.
Канфилд, которой было четырнадцать лет, когда она сбежала из дома в Дейтоне, последней видела алкоголичка-мать за пять лет до исчезновения. Эта женщина сказала ФБР, что понятия не имела о пропаже дочери. Маркхэму показалось, что она не лишилась бы сна, даже если бы узнала о случившемся. Как и в случае с действиями Поля Хименеса в Бостоне, обстоятельства жизни Карен Канфилд в Провиденсе по-прежнему оставались обрывочными. Печальная, но типичная история подростка, сбежавшего из дома, пристрастившегося к наркотикам и опустившегося до торговли своим телом. Однако Маркхэму хватило одной недели расследований, чтобы увидеть в конце этой улицы знак «тупик». Те немногие бывшие знакомые Канфилд, с которыми успели встретиться сотрудники ФБР, действительно в один голос утверждали, что Карен часто поговаривала о том, чтобы завязать и перебраться к своей тетке в Северную Каролину. Поэтому, когда она перестала появляться на улицах Южного Провиденса, они просто предположили, что их знакомая уехала. Им даже в голову не пришло заявить о ее исчезновении.
Единственным светлым пятном в той трагедии, какой была вся жизнь Карен Канфилд, явилось то, что ее мать, опомнившись, попросила прислать голову и груди дочери в Дейтон, когда специалисты ФБР завершат работу с ними.
Напротив, родители Поля Хименеса не хотели иметь никаких дел с сыном. Следовательно, его тело, а также руки Эстер Мунис могли оставаться в распоряжении криминалистов сколь угодно долго.
Быстро просмотрев электронную почту, Маркхэм дал себе слово вернуться к ней после возвращения из Бостона и телеконференции с Квантико, в ходе которой им с Берреллом снова вкратце расскажут о заключениях криминалистов и судмедэкспертов, а также о том, что удалось узнать, изучая образ жизни новых жертв. Однако Сэм не мог избавиться от гложущего предчувствия того, что все это будет лишь пустой тратой времени. Голос, постоянно звучавший у него в голове, говорил, что Скульптор слишком умен, чтобы его можно было схватить так просто, выйти на преступника через материал. Сэму Маркхэму и в самом деле казалось, что Скульптор предвидел все: от поддельных номеров и фальшивой спутниковой тарелки на микроавтобусе до того, что он не оставил абсолютно никаких следов в том, что использовал для своих скульптур, помимо тех, в присутствии которых отдавал себе полный отчет.