— Как ты умудряешься это делать? — спросил он, открывая холодильник.
— У меня было две возможности, — ответила она, с трудом отвлекаясь от мыслей о прошлом. — Что ты ищешь?
— Пиво, — сказал он и состроил гримасу.
— Пиво в кладовке, — пояснила Мей и, радуясь его удивлению, добавила: — Мои занятия посещают не только женщины.
— Я компенсирую тебе убыток.
— Это не обязательно.
— Я же не гость. — И прежде чем она успела возразить, спросил: — Тебе налить?
Она отрицательно покачала головой:
— Я смотрю за ребенком.
— И то верно. — Адам достал из кладовки банку пива, открыл ее и, опершись на раковину, стал следить за тем, как Мей, вооружившись прихваткой, достает из плиты котелок. — Ты сказала, что у тебя было две возможности.
— Я могла все тут разрушить, сделать современную, сверкающую металлом кухню, а мою команду в шерсти и перьях переселить в сарай. Но тогда я бы вырвала сердце самого дома.
— Этого нельзя было делать.
— Нет, — согласилась она и, радуясь, что он ее понял, заставила себя улыбнуться. — И, кроме того, устроить вторую кухню в гостиной дворецкого оказалось дешевле.
Адам закашлялся, поперхнувшись пивом:
— Гостиная дворецкого?
— Не беспокойся. Дворецкого в Колридж-Хаус давно уже нет, — сказала она, и напряжение, появившееся между ними в момент поцелуя, растаяло в тепле ее улыбки.
— Но все-таки ремонт наверняка обошелся недешево. Действительно ли дело того стоило?
— В банке сочли, что стоило.
— В банке? Ты взяла кредит в банке?
Мей услышала сомнение в его голосе.
— Возможно, я могла бы одолжить деньги у дедушки…
Она вела бухгалтерский учет, оплачивала счета, обслуживала дом. Никто не мог, не стал бы ей мешать. Наоборот, адвокат деда предупредил ее, что такой старый дом дорого содержать, а она должна думать о будущем. Конечно, он не знал тогда о приписке к завещанию.
— Так почему ты так не поступила?
— Это мой бизнес, и я за него отвечаю. — Увидев выражение ужаса на его лице, она пояснила: — Тебе не стоит волноваться, Адам. Мой доход невелик, но я способна сама выполнять свои обязательства. Тебе не придется вытаскивать меня из долговой ямы.
— Что? Нет, я просто только теперь начал понимать, в какой ужасной ситуации ты оказалась бы, не появись я тут сегодня утром и не будь ты мне так нужна. Ты потеряла бы очень много.
Так он думает не о себе? Не о том, что, став ее мужем, примет на себя ответственность за ее долги? Он думает о ней.
— Это был бы еще не конец света, — возразила она, ставя на стол котелок с печеной картошкой. — Почти, но не совсем. Я продала бы то, что есть в доме, и расплатилась бы.