— Я рассыпал шпильки. Но мне нравятся ваши волосы, когда они распущены.
С удивительной нежностью он вытер насухо темные пряди и позволил им рассыпаться по ее плечам.
— Идите, садитесь у огня.
Он снова рассмеялся, когда она соскользнула с кровати, закутанная в его огромный халат, и обвил ее руками.
— Такая изящная, — прошептал он, и его рука скользнула под халат, охватив ее грудь. Она застонала от удовольствия и осознала, что почти теряет контроль над собой. — Ты хочешь меня, моя любовь.
— Да, — сказала она. — Я хочу тебя! Но этого никогда не будет!
— Никогда? Ты не можешь так думать.
Она отпрянула от него, туго обернув халат вокруг своего обнаженного тела и сложив руки — как двойную преграду между ними.
— Почему ты так мучаешь меня? — взорвался он.
Она в отчаянии смотрела на него, про себя думая: «Потому что я предала тебя». Но она не могла сказать ему этого.
— Почему? — снова спросил он.
— Потому, что я люблю тебя, — прошептала она.
— О, моя любимая!
Это было безумием, но он желал ее так отчаянно, что в этот момент не видел ничего, что разделяло их. Он притянул ее к себе снова и целовал, пока она чуть не потеряла сознание от страсти.
— Тогда решено, — убедительно сказал он, — потому что мне не нужна никакая другая женщина.
Произнеся эти слова, он понял, что сказал правду. Все его традиционные возражения против ее упрямой независимости и одержимости лошадьми потеряли свою силу. Его решимость последовать желаниям отца и заключить брачный контракт была забыта. Симона Арчер — единственная женщина, которая нужна ему.
Осторожный стук в дверь предшествовал появлению слуги с подносом, на котором стояли кофейник в чаше горячей воды, две маленькие чашечки и пирожные.
Симона закуталась в халат и села в одно из кресел у камина.
Слуга поставил поднос на столик и вышел. Арист последовал за ним из комнаты, и Симона услышала, как он дает ему какие-то инструкции. Вернувшись, он сказал:
— Мой слуга отведет твой экипаж на платную конюшню.
Он наполнил чашку и принес ей, опустившись на колени на ковер у ее кресла. Он положил руку на ее колено, большую красивую руку с длинными пальцами, золотистую от загара на фоне темно-красной парчи его халата. Он был тревожно близко. Она чувствовала, как тепло его тела медленно проникает в нее.
— Я люблю тебя, Симона.
Она заглянула в его глаза и увидела, что он верит этому. Она робко коснулась его непослушных волос.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
— Пей свой кофе, — сказал он прерывистым голосом, — потому что, когда ты выпьешь, я буду ласкать тебя. Часами. Может, весь день и всю ночь. Может, я никогда не отпущу тебя.