Большаков посмотрел на Тулупова, ничего не понял и сказал:
– На севере, конечно, америкосы придавили здорово, но ведь и наши не дают им разгуляться.
– О! Александр Васильевич, – воспрянул Сашка, – я как раз хотел у вас спросить, что мы за установки видели в лесу?
По лицу Большакова было видно, что он хотел сказать: «Много будешь знать, скоро состаришься», но сдержался и только хмыкнул в огромный кулак:
– Вам лучше об этом не знать. Есть, и все! Это попахивает мировым скандалом. Решат наверху, что можно объявить легально о наличии на территории Восточной Украины российских войск, так тому и быть. Не решат, значит, будем молчать в тряпочку. Но пока, видно, это козырь, который хотят разыграть с максимальной пользой.
– Теперь все понятно, – согласился Костя, – и все-таки для полноты картины хотелось бы…
– Нет… – засмеялся Большаков, – всему свое время. Мы хоть и добровольцы, но воинскую дисциплину блюдем.
– Ладно, – сказал Костя, – мы тоже никому не скажем.
– А если вас обойдут справа или слева? – красиво спросила Завета своим грудным голосом и так взглянула на Костю, что его сердце еще раз сладко екнуло.
Он так и не понял, любит ее или нет, и вообще он запутался. Ему хотелось только одного – снова очутиться с ней наедине.
– Это только центральная позиция… – пояснял довольный Большаков, – фланги прикрывают такие же доты, а овраги мы заминировали. Пойдемте, я вам покажу позиции.
Лифт в виде большой площадки с поручнями опустил их в глубь казематов, и они прошли по бесконечно длинному коридору в виде пологой дуги. Коридор, как на военном корабле, был разделен стальными переборками с дверьми. Справа и слева находились служебные помещения с такими же стальными входами. Хозяйство у Большакова было налажено хорошо. Добровольцы все поголовно были одеты в военную форму, и если бы не их разновозрастность, от явных салаг до убеленных сединами мужей, гарнизон можно было бы принять за армейскую часть.
Большаков ходил по коридорам, привычно пригибаясь и оберегая голову не только от низкого потолка, но и от многочисленных кабелей, протянутых вдоль стен. Плохо быть дылдой, думал Костя, ловко ныряя в двери. Завета норовила проскользнуть следом. У них даже получилась игра – кто быстрее прошмыгнет в следующий отсек.
Рядом с бронебашенной батареей, в которую с обеих сторон вели узкие лестницы с вытертыми ступенями, находились два каземата, служившие хранилищами снарядов. Снаряды лежали на лотках вдоль стен, а на позицию их подавали элеватором через специальное отверстие, закрытое стальной заслонкой. Боец с бородой, вышедший из каземата, сказал: