– За мной! – И подался с дороги в ближайшие кусты.
Однако молодой осинник хотя и скрывал от противника, но не давал защиты, и на голову то и дело сыпались ветки, а то и тонкие стволы деревьев. Достаточно было одной, даже неприцельной очереди, выпущенной чуть ниже, и они полегли бы в осиннике все как один.
Костя, чертыхаясь, полез вперед, ориентируясь на звуки стрельбы. Особенно густо стреляли с двух направлений, справа от реки и там, где стояли российские подразделения. Наверняка следовало бежать прямо в город. Завета прошептала так, что он ощутил ее дыхание:
– Я боюсь. – И прижалась к нему.
Он вздрогнул.
Последнее время Ирка Пономарева делала все, чтобы вызвать в нем настороженное отношение к нежностям, поэтому он невольно сравнивал с ней всех своих знакомых женщин, и если они были нежнее Ирки, он настораживался, как пес над отравой. В общем, она его испортила еще до свадьбы, это он уже потом понял. Сейчас у него была реакция на то, что он понял.
Как они выскочили из осинника, Костя и сам не сообразил. Только они не пробежали и ста метров, как наткнулись окопы, в которых, судя по всему, только что произошла рукопашная схватка. Тут и там лежали трупы и умирающие. Кровь еще не успела впитаться в иголки. Ее запах ударил в ноздри. Завета ойкнула и отбежала в сторону. Сашка схватился за камеру. Костя сделал глотательное движение и позавидовал Игорю.
– Что ты хочешь снять? – нервно спросил он, глядя на Завету, которую рвало.
Игорь зачем-то сорвал с плеча АКМ. Лес был все тот же, прежний, все те же рукотворные холмы, заросшие у основания весенней травой, высились справа, слева и позади. Только теперь этот лес источал тревогу. Она словно повисла в воздухе и пряталась за каждым бугорком или веткой. А еще лес был полон мертвецов.
– Да, хочу снять, – убежденно сказал Сашка, приводя «соньку» в боевое положение.
Костя собрался заявить, что надо быстро уходить, что Сашкины съемки плохо кончатся, но не успел. Совсем близко раздались очереди. Пули полетели роем. Костя упал, ткнувшись лицом в иголки, и через мгновение услышал шуршание множества шагов, а затем увидел, как рядом ходят люди в серых берцах и говорят на очень плохом русском.
– О! Это они! Я узнал этого! – Кто-то ткнул ему в плечо автоматом: – Повернись!
Костя повернулся. Это были американцы в пустынной форме, не меньше двадцати человек. Они стояли полукругом, выставив перед собой оружие, и с тревогой вглядываясь в чащу. На лицах у них был написан страх и желание поскорее убраться назад, за реку. Костя узнал рябого капрала Роя Чишолма из Кентукки. Рядом с ним стоял сержант, который говорил на ломаном русском: