"Все берега отвергли нас!
А если мы ползли на берег,
с людьми увидеться стремясь,
то слышали одно лишь –
бей их!"
(С. Кирсанов, "Дельфиниада")
1996 г. март
Не доходя нескольких шагов, Нодар остановился, но Захаров, почувствовав его нерешительность, улыбнулся и протянул навстречу обе руки. Нодар с радостью ухватился за них и, мгновение спустя, они уже крепко сжимали друг друга в объятиях.
– Лексо, Лексо... – бормотал Нодар, прижимаясь лицом к измазанному моторным маслом пуховику Захарова.
За его спиной тут же выросли два крепких парня в одинаковых китайских пуховиках.
– Свой! – коротко бросил им Нодар, с трудом оторвав голову от куртки Захарова.
Потом, легонько хлопнув Захарова еще раз по плечу, сказал:
– Подожди минутку, я сейчас!
Он отошел к ожидавшим его чуть в сторонке парням. После короткого тихого разговора парни вышли из зала, а Нодар вернулся к ожидавшему его у стойки регистрации Захарову.
– Пошли в кафе – посидим, поговорим немного!
– Так, регистрация же..., – неуверенно возразил Захаров.
Нодар загадочно усмехнулся:
– А у вас рейс задерживается! Сейчас объявят... Кажется, Барнаул не принимает!
И, словно подтверждая его слова, из висевшего на стене динамика раздалось: "Уважаемые пассажиры! Вылет рейса 4079 до Барнаула-Омска-Москвы задерживается до шестнадцати часов тридцати минут, время местное. Вылет задерживается по метеоусловиям Барнаула. Повторяю..."
Захаров с удивлением посмотрел на Нодара. Тот в ответ лишь хитро улыбнулся:
– Ну, что, посидим на дорожку?...
1983 г., июнь
…сразу попасть в КПЗ не удалось. Вначале начальник ГОВД предложил проехать в поселковое отделение милиции и самим ознакомиться с местом, где произошли вчерашние события. Картина, которую там увидели Захаров и комиссар отряда Удальцов, произвела на них удручающее впечатление. Единственная комната, собственно, и являвшаяся поселковым отделением милиции, более походила на поле битвы. У разбитого, теперь закрытого фанерой, окна на полу громоздились остатки письменного стола и поломанные детали нескольких стульев, одна дверь платяного шкафа была оторвана, вторая же висела на единственной уцелевшей петле, обитые сухой штукатуркой стены напоминали щиты для отработки ударов в какой-нибудь секции каратэ. Довершал картину валявшийся прямо посредине комнаты милицейский погон с капитанскими звездочками.