Три указанных "источника" Никита перечитал многократно, хотя в них и исследовать особо было нечего, просмотрел каждую строчку, каждую букву, каждую запятую.
Несмотря на скудость информации, изученные документы впечатляли. И позволяли сделать первичные, но далеко идущие выводы. Во-первых, несомненно, что все три документа упоминают одно и то же лицо. Помимо совпадения фамилий и года рождения, адрес также был идентичным. Тот же дом, и фактически та же улица. Смена названия улицы с религиозного "Преображенская" на конъюнктурное "Молотова" свидетельствовало лишь о стремлении тогдашних руководителей города равняться… сами понимаете, на что и на кого. И о политической дальнозоркости. Как и превращение стопроцентного иудея, беспартийного мещанина Соломона Моисеевича в национально-терпимого кандидата в члены партии Семена Михайловича – обусловлено веяниями той очень непростой эпохи. В конце тридцатых гораздо безопаснее было являться полным тезкой легендарного усатого командарма, чем обладать столь специфическими именем и отчеством.
Во-вторых, схожесть подчерка человека, испачкавшего газетные развороты в начале двадцать первого века, и читателя, расписавшегося в библиотечной карточке в середине века двадцатого, позволила предположить, что Кацман С.М. дотянул до наших дней. Что портил газеты не сын, не родственник, не однофамилец кандидата в члены ВКП (б), а он сам. Что автоматически вызывало жгучую зависть к отдельным потомкам Мафусаила. Поскольку год рождения, указанный в карточке – тысяча восемьсот девяносто второй – не оставлял места для разночтений. Старичку за сто лет, а он по библиотекам бегает, газетки-журналы листает, каракули в них выводит, да не дрожащей рукой, а твердой, четким, пусть и неровным, подчерком. Хорошо еще – по библиотекам, а не по дискотекам. Впрочем, отчего-то сомнений не возникало, что С.М. и на танцплощадке любого юнца за пояс заткнет.
Поневоле позавидуешь.
Далее автоматически возникал вопрос, а с каких это пор древние дедушки, которых впору в книгу рекордов Гиннеса заносить, прессу в отделе периодики изучают? Аксакалам подобного возраста по силам лишь на лавочке сидеть да кашку сосать. Что-то (наверное, опять интуиция, то ли простая, то ли сверх-) подсказывало, что и выглядит господин Кацман не дряхлым старичком, а вполне презентабельно и моложаво. Иначе, посмотреть на такое чудо сбежался бы весь персонал библиотеки вместе с посетителями, и средствах массовой информации о подобном случае непременно раструбили. Между тем, Селин о столетних завсегдатаях храма книги не слышал.