— Нет, ваша светлость, — ответила Грейс, вцепляясь в корзинку с лекарствами и поручень, когда они делали поворот. Инерция бросила се на прежнее место. — Я отодвинулась, чтобы не мешать вам править.
Когда коляска с грохотом въезжала на деревянный мост, Грейс пришлось снова вцепиться в поручень.
— Я никогда еще так быстро не ездила, — призналась Грейс, вынужденная отпустить поручень и придержать капор. Рука ее слегка дрожала. — Вы уверены, что это вполне безопасно?
Закинув голову назад, Станден засмеялся:
— Мы в полной безопасности, если только нам навстречу не попадется пьяный кучер, вылетающий из-за поворота.
Все же он немного придержал лошадей и заметил:
— Но мне бы не хотелось, чтобы наши работники считали вас человеком радикальных убеждений.
— Можете не опасаться; я буду следить за своими манерами, ваша светлость, — немного обиженно ответила Грейс, которой хотелось, чтобы герцог был о ней такого же хорошего мнения, как она о нем.
— Ну-ну, еще рано быть столь официальной, — хохотнул Станден, выворачивая на площадь, окруженную аккуратными коттеджами и лавками. Селение называлось Станден, как следовало из надписи на табличке, укрепленной на столбе.
— Только, ради Бога, не подначивайте меня по поводу этого названия, — добавил он, проследив за ее взглядом. — Оно отражает не мое тщеславие, а моего двоюродного дедушки, которому не удалось увековечить своего имени в потомках. Вот он и решил назвать своим именем эту деревню.
— Очень симпатичная деревня, ваша светлость. Сколько в ней жителей?
— По последним данным, восемьдесят душ, — ответил герцог, передавая подошедшему мальчику поводья и ступая вниз на брусчатую мостовую. — Но, скоро, по-видимому, их будет на несколько человек больше.
Обойдя вокруг коляски, он предложил руку Грейс.
— Бабушка, несомненно, приготовила кое-что и для этих семей. Сначала навестим их?
Грейс выбралась с помощью герцога из коляски и позволила взять у себя из рук корзинку.
Когда они остановились у коттеджа, окруженного весенним садом, в котором росли незабудки, васильки и колокольчики, Станден вежливо постучал в свежевыскобленную дверь и сказал:
— Бабушка всегда была без ума от младенцев. А эта семья, Крокеты, оправдывают ее ожидания каждый год.
Затем он едва слышно добавил:
— Ради Бога, простите меня, мисс Пенуорт. Уверяю вас, не в моих привычках говорить столь откровенно со всеми молодыми леди, которых я знаю.
На это Грейс ничего не успела ответить, потому что дверь открыла женщина, по-видимому, ожидавшая гостей.
— Ваша светлость! Проходите, пожалуйста, но мы даже не ожидали…