Шагаю к станции метро в Кэмдене, пытаясь поставить себя на место Криса. Все равно что пытаться поставить себя на место Саддама Хуссейна. В моей светловолосой голове громом грохочет — предположительно из восьмидесятых, но тем не менее неотвратимая — мысль: «Тебе же отвели роль куколки-блондинки!» — и мне это совсем не нравится. Осознание заставляет сердце колотиться быстрее. Мне это не нравится! Я… проверяю свою дерзкую мысль краешком мозга… недовольна Крисом. Чувствую себя полной дурой. Мне нечего было делать в той кладовке. «Монстры» не имеют ко мне абсолютно никакого отношения, меня затащили туда лишь в качестве украшения.
— Что ж, значит, у него проблемы со вкусом, — зло рычу я, поворачивая ключ в замке.
Войдя внутрь, с надеждой гляжу на телефон, но сообщений нет. Мама не разговаривает со мной вот уже два с половиной дня. Вообще, с точки зрения уступок, именно я — Невилл Чемберлен[27] нашего семейства. Но нынешняя ситуация — просто беспрецедентна. Я не знаю, что делать. Жую губы (волосы больше не жую — те дни в прошлом, крошка) и вдруг понимаю, что знаю. Сверившись с блокнотом, набираю нужный номер и скрещиваю пальцы на удачу. Пять минут спустя оставляю сообщение на мамином автоответчике.
— Это я, мам, — говорю я, стараясь придать голосу смирение и покорность. — Мне очень, очень неловко за свой поступок. Мне ужасно стыдно, честное слово. Я подумала, может, ты… я знаю, это не очень удобно для… для родителя… совсем не то, как тогда, когда ты приходила в детский сад посмотреть, как я играю овечку в рождественской инсценировке… но, может, ты сходишь со мной в среду утром в, э-э, Центр занятости?
Естественно, я не собираюсь искать работу через Центр занятости, но знаю, что мама обязательно оценит мой жест.
— И не то чтобы меня действительно увольняют, просто на всякий случай. И вот еще что: я думала о том, что ты мне сказала, ну, что я не даю хорошим парням ни единого шанса. Так вот, я только что договорилась встретиться с одним хорошим другом брата Бабс. Его зовут Робби. Мы встречаемся завтра вечером.
Ожидаю, что мой звонок вызовет моментальную реакцию, — так и происходит. Я как раз стою перед зеркалом в ванной, разглядывая свои десны, — проверяю, действительно ли у меня зубы лимонно-желтые или это из-за освещения, — когда раздается телефонный звонок. Мама каменным голосом сообщает, что ей приятно слышать насчет Робби. Да, и вот еще что: она не сможет сопроводить меня в Центр занятости. Зато папа — сможет.