— Я убил ее! Я узнал ее шаль! Я убил графиню! Она не будет больше пренебрегать мной! Ха-ха-ха! — снова и снова выкрикивал он, вырываясь с пеной у рта. Наконец, сторожам удалось связать его и отвести на задний двор, где уже распространилась весть, что герцогиня Линкольнвуд ранена браконьером и, кажется, умирает, и что молодая графиня Сент-Остель внезапно вызвана в Лондон к заболевшему отцу.
В большом доме царило волнение. Гости разъезжались, а слухи переносились из конца в конец.
Когда раздался выстрел и герцогиня упала, Губерт, сильно взволнованный, положил ее в лонгшез, где днем отдыхал Ральф, а когда встревоженные гости прибежали с террасы, оставил ее на них и бросился в погоню за убийцей, который должен был находиться вблизи, на дорожке между лавровыми кустами.
Заметив бегущую Ванессу, он не сразу узнал ее, пока она не повернулась и он не увидел серебристое платье, блеснувшее при свете луны под синим плащом. Впоследствии, вспоминая этот момент, Губерт понял, что первой его мыслью была забота о ней, о Ванессе, о ее безопасности, эта мысль пересилила даже ужас перед преступлением. И потом ее слова: «Я люблю вас!»…
Смертельная тоска охватила Губерта. Ванессы уже не было. И, возвращаясь обратно в ротонду, он вдруг осознал, что для него не имеет значения, была ли она убийцей. Что бы она ни сделала — это его вина. Он мучил ее все время, не подозревая об этом. Ее — свою жену, возлюбленную, а в будущем и мать его ребенка. Он защитит ее хотя бы ценой своей жизни.
Бережно перенесли в дом раненую леди, и вскоре пришел доктор. У нее оказалась легкая рана в боку — пуля прошла навылет, и, если не будет никаких осложнений, Алиса поправится в короткий срок.
Но пока это стало известно, прошел час смертельного страха. Губерт, сохраняя внешнее спокойствие и отдавая нужные распоряжения, чувствовал, что его сжигает лихорадка беспокойства и горя. Уехала ли Ванесса? Нет ли каких-нибудь следов, указывающих, что она это сделала? Не заметили ли слуги, что из Лондона не было получено никакого телефонного извещения об ее отце? Скажут ли они об этом полиции? Он поступил неправильно, отослав Ванессу. Ей следовало остаться и продолжать свою роль.
Но никто не может подозревать ее. Он подобрал револьвер, новый автоматический «кольт», и выбросил далеко в кусты. Если даже его найдут, нужно еще доискаться, откуда он попал сюда, и кто может знать, что он принадлежит Ванессе?
И все это она сделала из любви к нему! Она любила его! Эта мысль ликующе звучала в нем даже в часы смертельной тревоги.
Когда доктор объявил, что рана не серьезна, Губерт подошел к Ральфу Донгерфилду, который поманил его к дивану в пустой зал.