И они прожили вместе следующие тридцать четыре года. Последние четыре с половиной года без Мэри стали для него тяжелым испытанием, но сейчас она будто приблизилась к нему. Фредди показалось, что ему достаточно отпустить свои мысли в вольное плавание, и она окажется рядом и будет ждать его… да, вот она, здесь, улыбается знакомой и такой дорогой улыбкой, тянется к нему…
Преисполнившись неописуемой радостью, Фредди успокоился и устремился к ней.
На следующее утро, въехав на автомобильную площадку перед Хестакомб-Хаусом, Лотти увидела перед входом в офис поджидавшего ее Тайлера и все поняла.
— Фредди умер. Ушел ночью, — тихо проговорил Тайлер, когда Лотти вылезла их машины.
Событие было ожидаемым. И неизбежным. Но известие было не из тех, которые хочется услышать. Лотти прикрыла рот ладонью.
— Барбара говорит, что смерть была спокойной. Он просто не проснулся.
Фредди не мучился от боли. Он помирился с Гизеллой и оставался compos mentis[40] до самого конца. О чем еще можно просить, когда дело касается смерти?
— Эх, Фредди. — Это было сказано почти шепотом.
— Иди сюда. — Тайлер обхватил ее за плечи, и Лотти поняла, что у нее по щекам текут слезы.
Бесстыдно наслаждаясь ощущением его руки на своих плечах, Лотти прижала мокрое лицо к его груди, тепло которой чувствовалось через мягкую застиранную хлопчатобумажную рубашку, и пробормотала:
— Я эгоистка. Я буду ужасно по нему скучать.
— Ш-ш, все в порядке. — Успокаивающий голос Тайлера прорвал оборону Лотти. Молчаливый плач уступил место шумным, неуправляемым рыданиям.
Наконец, когда Лотти чувствовала себя выжатой как лимон, рыдания стихли.
— Извини.
— Не извиняйся.
Конечно, он привык утешать скорбящих женщин, у него за плечами многомесячная практика с Лианой. Только Лиана, подумала Лотти, не позволила бы себе дойти до такого состояния, когда глаза опухли, а лицо почернело от потеков туши.
— Барбара с ним, — сообщил Тайлер, — и врач уже едет.
— Бедная Барбара. Она тоже страшно расстроена.
— Она сказала, что ты, если хочешь, можешь подняться к нему. — Тайлер кивком указал на сверкающее в утреннем свете окно спальни Фредди.
Лотти вытерла лицо остатками бумажного носового платка и решила, что Фредди не будет возражать против того, что она выглядит таким страшилищем.
Кивнув, она сделала глубокий вздох.
— Очень хочу.
— Как дела? Чем помочь?
Лотти, взволнованная и возбужденная, увидела в дверях кухни Тайлера. Он был чем-то обеспокоен.
— Гм, ну, напитки готовы, осталось их только открыть, и нужно, чтобы кто-то набрал льда в ведерки, и я боюсь, что у нас не хватит стаканов…