Но ведь, если вдуматься, такой обман вполне безобиден! И о нем вряд ли кто-нибудь догадается: хотя Эстер и Эдвард приблизительно одного роста, но его волосы гораздо светлее, чем у нее, лицо более круглое, а фигура — коренастее. Словом, никто не заподозрил бы в них близких родственников.
— Ты не сказал Филипу Гордриджу, что вы разошлись с Эстер? — спросила она Эдварда.
То, что бывшую жену брата звали так же, как и ее, всегда вызывало некоторую путаницу, но это оказалось в высшей степени удобно теперь, когда Эдвард хотел, чтобы одна Эстер заменила другую.
— Боже праведный, конечно нет! — воскликнул брат. — Этот человек, кажется, верит в священность уз брака. Считает, что они должны связывать людей на всю жизнь…
— А сам-то он женат?
Эдвард отрицательно покачал головой.
— Почему? Он что, страшен как смертный грех? И никто не хочет выходить за него замуж?
— Вряд ли, — рассмеялся Эдвард. — Он чертовски красив, но, судя по всему, всецело предан своей работе. У меня сложилось впечатление, что он не хочет никаких осложнений, которые может принести в его команду незамужняя молодая женщина. Очевидно, слишком многие пытались добраться до него подобным путем!
— Тогда почему он не заведет себе секретаря-мужчину? — спросила Эстер. — А заодно и повара?..
— Не знаю, — с раздражением ответил брат. — Он сказал мне только одно: я получу место в экспедиции, если со мной поедет жена. Но Эстер не может поехать, правда? Поэтому я хочу, чтобы ее место заняла ты, — улыбнулся Эдвард одной из своих самых обворожительных улыбок. — Мы ведь с тобой так хорошо понимаем друг друга, сестренка! И ручаюсь тебе: никто ни о чем не узнает!
Эдвард был прав: они всегда были дружны и особенно сблизились после развода родителей пятнадцать лет назад, когда им обоим едва исполнилось по одиннадцать. Этот развод явился для них полной неожиданностью. Они не замечали никаких признаков того, что в браке их родителей что-то неладно: не было упреков и споров, не было ссор, — просто в один прекрасный момент их отец ушел и больше они с братом его никогда не видели.
Подробности разрыва так и остались тайной. Мать хранила полное молчание, но Эстер догадывалась, что отец увлекся другой женщиной. Только теперь, когда Эдвард получил подобную травму, а она сама пыталась оправиться после неудачного романа, Эстер стала понимать, как глубоко страдала их мать.
— А что, если Филип Гордридж узнает, что я не твоя жена? — обеспокоенно спросила она брата, уже начиная сдаваться.
— Каким образом? — ответил он вопросом на вопрос. — Зовут вас одинаково, поэтому нечего опасаться, что могут быть какие-то обмолвки. И хотя раньше я пару раз встречался с Гордриджем, он никогда не видел Эстер. Нет ни малейшей вероятности, что он догадается о чем-нибудь. О, пожалуйста, сестренка, соглашайся! От этого зависит моя жизнь!